Читать «Кукольник. Куколка. Кукольных дел мастер» онлайн - страница 72

Все во дворе были чернокожими.

За исключением единственной белой вороны.

«Как бы не вляпаться. — Тарталья чувствовал себя неуютно под градом любопытных взглядов, косых и откровенных, — Если всплывет, что я мотал срок в режиме сотрудничества…»

Стараясь выглядеть безразличным, он вступил на беговую дорожку и побежал трусцой, разминая ноги. Первым напрашиваться на знакомство ни к чему. Захотят — подойдут. Это в камере новичок обязан приветствовать коренных сидельцев, назвать кличку, «вломленную» статью…

Двор — другое дело.

Он пробежал два круга, когда ритм барабанов изменился. В нем возникла некая тонкая структура. Пять-шесть огромных сердец забились одновременно, но при этом каждое запаздывало на малую долю такта, эхом вторя предыдущему. Все вместе, эти сердца вытворяли такое, что твой собственный «мотор» начинал выпрыгивать из груди, словно к нему подключился мощный толкач-брамайн. Устоять на месте не представлялось возможным.

Никто, кстати, и не пытался устоять.

Возле барабанщика образовался круг — подвижное толпище, куда спешили влиться остальные. Сойдя с дорожки, Тарталья с завистью наблюдал, как двигаются знаменитые своей невероятной пластикой вудуны. Создавалось впечатление, что внутри танцоров целый микрокосм вторит ритму бонгов, кровь бьется упругими толчками, заставляя тело выкидывать безумные коленца.

Если бы ему сказали, что тела заключенных вообще лишены костей, он бы поверил. Так могли бы плясать змеи, приняв человеческий облик. Или пантеры. Или модификанты высших степеней сложности. Удивительное сочетание: плавность и стремительность, резкость и мягкость, расслабленность и сила, гармония и ритм — внешний и внутренний…

И лица! Лица свободных людей! Не важно, что вокруг — стены и вышки с охраной, что в тюремном дворе гуляют не поэты и художники, а воры и убийцы, что скоро прогулка закончится, арестантов загонят в камеры…

Сейчас эти люди были свободны.

Здесь, в тюрьме.

Невропасты им были нужны не больше, чем биопротез — здоровому человеку.

Последним к танцорам, бросив силовой тренажер, присоединился татуированный качок. Лючано огляделся и понял, что остался один. На него никто не смотрел. Тем не менее он ощущал давление чужих ожиданий.

Приглашение? Приказ? Проверка?

Намек?

Миг колебаний, и Лючано Борготта вошел в круг.

«Без комплексов, малыш, — подсказал издалека маэстро Карл. — Глупо задумываться, как ты выглядишь рядом с вудунами, для которых ритм — родная стихия, как вода для дельфина. Задумываться вообще глупо. Раз задумался, два, глядишь, и пропал. Иди, не сочиняй кучу проблем…»

Барабаны толкали в грудь. Кидались под ноги. Прыгали на плечах, норовя взобраться на голову. На долю секунды Лючано ощутил себя куклой. Марионеткой, которую ведет умелый и доброжелательный невропаст, цокая языком в ритме бонгов. Не противься, дурачок! Пусть маэстро делает свое дело. Исподволь, незаметно, так, чтобы у куклы возникла уверенность: она движется сама. Во время обучения ты ведь не раз позволял старшим коллегам вести себя, верно?