Читать «Кукольник. Куколка. Кукольных дел мастер» онлайн - страница 56

Генри Лайон Олди

Бесконечный, обреченный танец. Отчаяние и мольбы испуганной туристки. Наука старика-экзекутора Гишера. Милосердие, мучительное милосердие, которое нельзя было дарить. Не в этом ли причина? Хватит! Отставить панику! Сейчас главное — держаться. Не пустить боль наружу, заблокировать каналы, не дать ей выплеснуться в куклу.

Хоть бы эта речь поскорее закончилась! Есть шанс вытерпеть, дотянуть…

Он не дотянул.

Боль тараном ударила изнутри, сметая выставленные преграды. Пламя вырвалось наружу, в нити, ведущие к гард-легату. Наполнило их, словно вода — резиновый шланг.

— …доверена слава и гордость Империи — корабли ее военно-космического флота!

Помпилианец запнулся. Лицо его на миг исказилось, но легат справился. Лючано, сам изнемогая от боли, рвущей голову на части в неистовстве частичного заключения, все же сумел оценить выдержку и силу воли Тумидуса. Да, кавалер ордена Цепи умел не только причинять, но и терпеть боль.

Кроме кукольника и куклы, никто ничего не заметил.

— Вы должны быть достойны славы ваших отцов и дедов.

Легат говорил ровно, слишком ровно. Бесстрастностью он сейчас напоминал гематра. Лючано из последних сил старался удержать львиную долю боли в себе, отсекая жгучие щупальца от помпилианца. Он продолжал выводить текст речи из глубины памяти на доступную клиенту поверхность. Но после этого не оставалось сил на выверенность интонаций и патетику жестов. Лицо Тумидуса превратилось в ледяную маску. Легат по-своему боролся с транслируемой болью, заставляя мускулы не дергаться, а губы — выталкивать наружу необходимые слова.

Когда же кончится эта речь?!

«Шоу должно продолжаться», — сказал из немыслимого далека маэстро Карл.

До конца?

«До конца, малыш».

В глазах темнело, пот градом катился по лицу. Горсть за горстью он вычерпывал колодец памяти легата. Еще чуть-чуть. Еще капельку. И еще. Как хорошо было бы выплеснуть боль в куклу, всю боль без остатка, и вздохнуть с облегчением. Нет, нельзя.

Сколько еще осталось?

Неужели это последняя фраза? Не может быть…

Тарталья собрал в кулак остаток сил. Улыбнулся, отчего боль взорвала череп и попятилась прочь. И дернул все нити сразу, возвышая голос легата, возвращая блеск глазам оратора, вздымая руку в финальном жесте.

— Слава Отечеству!

Тьма толкнула его мягкими лапами, опрокидывая навзничь.

Контрапункт

Лючано Борготта по прозвищу Тарталья

(двадцать лет тому назад)

От трагедии до фарса — один шаг.

Как выяснилось, подавляющее большинство людей обезножели. Они не в состоянии сделать этот шаг. Топчутся на месте, моргая в недоумении. Только что было смешно, а вот теперь, значит, практически сразу, без предупреждения, без письменного уведомления, уже совсем не смешно. Нет, говорят они, мы так не согласны. Вы уж будьте любезны, скажите нам заранее, что мы должны делать в следующую секунду: плакать или смеяться?

Мы подготовимся, настроимся…

Эти люди не живут.

Они все время готовятся и все время не готовы.