Читать «Сборник "Чистая фэнтези"» онлайн - страница 124

Горький запах осени и жженых листьев. Призрак беды в желтом платьице маячил в туманном далеке, но, слава Вечному Страннику, всякий раз обходил стороной эту невозможную семью. Впервые — когда из столицы прибыла бригада каземат-сыскарей. Шарили, вынюхивали сворой легавых псов. Уехали ни с чем. Далее — по весне, когда Фортунат в Филькин бор сунулся. Взял за компанию и Мэлис: полевую практику, мол, проходить будем! Долго на Ежовой Варежке кудесил, «флажки» какие-то ставил. Ага, практика! О ведьме забыл напрочь, лишь разок попросил наговор на костный родимец сотворить. Видно, больше для порядку, чтоб при деле себя чувствовала. Уходя, ниточки от маячков показал. «Если я трупом или младенцем валяться буду — следи. О звоне доложишь».

Ну и ладно! Не хочет объяснять — и не надо.

У нее тоже своя гордость есть.

Привыкла понемногу. К счастью странному, к любовнику-оборотню, к грозе смутной, что по закраинам небо обложила. Научилась не загадывать на будущее, днем сегодняшним жить. Лишь иногда, засыпая, мечтала: пусть оборотень, пусть гроза, лишь бы навсегда… На веки вечные! Грех любимому человеку долгих бед желать. Стыдилась, корила себя, а мечты по хате мышами бегали. Серенькие, юркие. Пищали: счастье без дряни только в сказках бывает. Он — столичный маг, человек с положением. Привык в роскоши жить, при королевском дворе обретаться, в галантном обществе. Любит? Мужская любовь от ворот до угла: вылечится, уедет и с собой не позовет.

Или все-таки позовет?!

Год. Два. Пять. В Высокой Науке ведьма не то чтоб сильно, но поднаторела. Теория, методика. Чары плела замысловатые, какие раньше и не снились. Фортунату эти чары — плюнуть-растереть! — а ей чудо из чудес. Да и маг на нее по-другому смотреть начал. Высокая Наука помогла? Или…

Тут гроза и упала на голову.

Дождалась.

* * *

— Едва вы ко мне пришли Ежовой Варежкой интересоваться, я сразу поняла: по Фартову душу явились. А девки эти линючие — для отвода глаз.

— И ошиблись, милочка. Я здесь в первую очередь именно из-за этих «линючих девок». Да вот, сами видите, увяз. Как муха в меду. Город у вас… медовый.

— Вы простите меня, дуру, мастер Андреа! Когда вы на барона со свитой морок навели и «покойничка» моего личиной укутали, я чуть умом не тронулась! Потом уже, в доме, вы: мол, от тела избавиться надо, — а я мало что криком не кричу. Как объяснишь, что он встанет? Вы б мне ни за что не поверили.

— Не поверил бы. А поверил, так сжег бы лежачего без промедлений. Знаю я, дорогая, как они встают…

— И тут — она. Шасть в дверь. Девочка-цыпленок, которую Фарт с дружками на поляне мытарили пять лет назад. У меня душа в пятки. Все, расквитаться явилась. А она про порчу, про сглаз мямлит. Дай, думаю, спихну ее на вас, мастер Андреа. Выиграю время. Авось Фортунат очнется…

— Я всегда относился к вам с симпатией, душенька. Вижу, что не ошибся.

— Пока вы с ней говорили, я ее прощупала. Вижу: обычный человек. Ну недоросль. Так это с любым случиться может! И порчу она придумала, никто ее не портил…

— Что ж, коллега Цвях тоже принял циркачку за инфернала. Как, признаться, и я сам. Вы небось не заметили, а я ее с порога чуть об косяк не приложил…