Читать «Хозяин Колодцев (сборник)» онлайн - страница 565

…Змея-Атропку отыскали по женскому визгу, доносившемуся из кухни. Желтобрюхий свалился на голову стряпухе откуда-то сверху, из отдушины, и чудом избежал кипящего котла; еще минут пять змея пытались схватить и запихать в пустую кастрюлю. Брошенный к моим ногам, Атропка имел вид странный и жалкий; под взглядами перепуганной челяди я потребовал отдельную комнату для обратного превращения.

Мне была предоставлена тесная, но относительно чистая клетушка.

С некоторым усилием — усталость, нервы! — я вернул Атропке человеческий облик. И, не дожидаясь, пока полуживой молодец поднимется с пола, сгреб его за шиворот, приблизил безумные глаза к своему лицу:

— Говори… Как хозяин переменился после той переделки? После того, как вроде бы воскрес? Как переменился, говори, не то в жабу перекину!

Атропка икал. Я испугался, что он грохнется в обморок.

— Добрее стал или злее?

Странное движение головой.

— Щедрее стал или прижимистее? Щедрее?

На этот раз вполне определенный жест. «Нет».

— Говори, — сказал я как мог мягко. — Тебе в голову не приходило, что он умом рехнулся?

«Нет».

— Но ты ведь видел, что он изменился?

«Да».

— А другие видели?

— Да, — шевельнулись Атропкины губы. — Отпустите, господин маг, пощадите, ей-же-ей…

Его лицо плаксиво исказилось.

— Говори! — я подтянул его ближе. — Говори, как изменился хозяин, и отпущу в ту же минуту! Ну?

— П-петь перестал, — выдохнул Атропка, силясь отодвинуться от меня подальше.

— Петь?!

— Прежде бывало все пел… В дороге, на ярмарке… Даже кнутом кого охаживал — и то насвистывал… Теперь — не. Молчит. Всегда…

Выпустив Атропку, я ощутил внезапную усталость. Каждый косой взгляд — а весь постоялый двор теперь глядел на меня косо — провоцировал раздражение. Футляр с муляжом неудобно тер мне бок.

Поющий старикашка. Соловушка, чтоб ему пусто было…

— Варенье! Купите, добрые господа, варенье!

— А вот пироги, кому пироги!..

Я поманил торговку пальцем. Купил круглую булку, тут же велел намазать ее розовым вареньем, и так, жуя на ходу (прости меня, печень!), побрел по направлению к гостинице «Отважный суслик».

Толстая тетрадь на цепочке, казалось, охраняла вход. Цепная тетрадь; за дни, проведенные на страже, она безобразно разбухла. Коробились листы, там и сям темнели чернильные пятна. Свободного места не осталось вовсе, и последние посетители оставляли свои жалобы прямо на обложке.

И еще — тетрадь оказалась тяжелой, как кирпич. Она оттягивала мне руку, когда, зажав груз жалоб под мышкой, я поднимался в свою комнату.

Встретив в коридоре горничную, я потребовал, чтобы у меня в номере растопили камин. Если она и удивилась, то виду не подала — каменные стены еще помнят чудовищную жару, вечер стоит белый и теплый, будто парное молоко, однако желания господина мага вовсе не обязаны поддаваться разумному объяснению. Камин — значит камин.

Дождавшись, пока дрова хорошенько разгорятся, я уселся перед каминной решеткой и минут десять смотрел в огонь. Потом протянул руку и уронил в пламя толстую, мелко исписанную тетрадь.

Вот и все.

Я смотрел, как сквознячок листает грязные лиловые страницы, как они скручиваются по краям, темнеют, гаснут. Вопли и стоны о возмездии, о каре, о несправедливости сочились дымком, уползали в каминную трубу. Почти беззвучно.