Читать «Сто лет криминалистики» онлайн - страница 14

Поэтому Камекасс заявил: «Хорошо, вы получите возможность проверить свои идеи. Со следующей недели мы для пробы введем ваш метод идентификации. Для этого вы получите двух помощников. Я даю вам срок три месяца. Если за это время вы с помощью своего метода распознаете преступника, имевшего судимость, то…» Если говорить о предоставленном с таким условием шансе, то его трудно назвать шансом: едва ли за три месяца могло случиться, чтобы один преступник был задержан, осужден, отбыл наказание, выпущен и снова арестован. Бертильон, конечно, отлично понимал, что только чрезвычайно счастливая случайность могла ему помочь выполнить условие Камекасса. Но он безропотно согласился с этим. Наверное, он правильно сделал, потому что Гюстав Масе пришел в ярость, услышав, что должен дать Бертильону двух писарей. Система Бертильона может быть действенной, заявил он, если измерения будут производиться самым надежным образом.

Но нельзя же забывать о рутине, о невнимательности, с которой работает большинство служащих. В этом сказывалось глубокое недоверие практика к теоретику и ко всему, что называлось наукой. Но в его протесте была доля истины, которая позднее дала себя знать. На этот раз Масе не удалось настоять на своем. По всей видимости, и Камекасс все же не ожидал успеха от опытов Бертильона.

В зале, в котором Бертильон до сих пор работал, стали официально проводить измерения и регистрацию. Но в каких условиях! Его коллеги наблюдали за ним по-прежнему с усмешкой. Обоим писарям нельзя было доверять, потому что они никак не могли постичь смысла всего происходящего. Они пытались уклониться от мрачной и упорной педантичности, с которой Бертильон контролировал их. Конечно, они знали об отрицательном отношении Масе ко всему происходящему и шушукались за спиной Бертильона с другими служащими, но слушались его, потому что боялись той ярости, с которой он набрасывался на них, как только замечал их невнимательность.

Бертильон работал с каким-то остервенением. Он измерял, проверял, записывал. Каждый вечер он спешил в маленькую квартирку, где с зимы 1881 года он стал частым гостем. Квартирка принадлежала молодой австрийке Амелии Нотар, незаметной близорукой женщине, которая еле-еле зарабатывала себе на жизнь, работая учительницей. Из-за своей близорукости она однажды попросила Бертильона помочь ей перейти дорогу, и стеснительный, необщительный Бертильон быстро нашел контакт с такой же стеснительной и необщительной женщиной, которая с тех пор стала его преданным помощником.

Он не настолько доверял писарям, чтобы допустить их к составлению регистрационных карточек. Это делала Амелия Нотар. Она писала своим ровным почерком с утра до ночи. В начале января 1883 года картотека Бертильона насчитывала уже 500, в середине января — 1000, в начале февраля — около 1600 карточек. Система регистрации функционировала. Но что это давало?