Читать «Феномен режиссера Филина» онлайн - страница 31

– Налей-ка мне ещё чашечку чая, – попросил Феликс. – С индийской заваркой не могу довольствоваться одной чашкой.

Когда я пододвинул ему вторую чашку, он продолжил:

– Пока эксперимент не закончен, трудно что-нибудь сказать. Попытаемся прибегнуть к трезвым рассуждениям. Все мы знаем, что свою судьбу делаем сами, однако иногда попадаем в такой водоворот событий, когда начинает казаться, что не мы делаем судьбу, а она, гоняясь за нами, ставит перед нами какие-то одной ей понятные барьеры и границы. По этому поводу в народе говорят: «от судьбы не уйдёшь», «что на роду написано, то и сбудется». А что на роду написано, где и почему? Почему трус не способен стать героем, подлец сделать доброе дело, равнодушный – откликнуться сердцем на чужое горе, а порядочный человек, диаметрально противоположно этому, не способен оставаться равнодушным к тому же чужому горю, чужим неудачам и примет максимум усилий, чтобы помочь другому?

Рассуждений по этому поводу множество. Возможно, каждый шаг, каждый поступок наш предопределён личным: характером, чувствами, наследственностью, как магнитофонная лента, на которой сделана запись, предопределяет последовательность звуков, записанных на ней человеком. Кто знает, может быть, в каждого из нас природа вложила такую же магнитофонную ленту, на которой записано будущее. Нам кажется, что мы строим жизнь сами, а оказывается, мы действуем согласно записи на хромосоме.

Я иногда хочу поступить против своей воли, однако не могу. Помнишь драку в электричке? Я предвидел, что эта компания появилась в вагоне не для того, чтобы покататься, и по их лицам видел, что они вышли «на дело». Мысленно я постарался заранее настроить себя на невмешательство. Пока они пели, во мне боролись два «я»: один убеждал, что именно сейчас, когда идёт эксперимент и опасность наиболее вероятна, не стоит вмешиваться, что нужно повременить, хотя бы раз изменить собственным принципам. Другой голос, тихий, но упорный, твердил: «нет, ты не можешь оставаться равнодушным к безобразию». Этот голос был какой-то странный, бессловесный, но всесильный. Я понимал его внутри себя без слов, это было одно ясное понятие – ты должен восстать против зла, и тогда ты будешь «ты». Если не восстанешь, не остановишь – поступишь вопреки самому себе и будешь мучиться от угрызений совести. Нет, мой разум убеждал меня ослушаться внутреннего голоса, я убеждал себя не вмешиваться и в то же время знал, что обязательно вмешаюсь. Это меня злило, раздражало, но я всё-таки надеялся переломить себя, хотя знал, что не смогу пойти против внутреннего «я».

И вот, когда женщина закричала, меня словно обожгло. Все мои убеждения, доводы вылетели из головы подобно пуле пистолета, курок которого спустили с предохранителя. Я вскочил и бросился на помощь, уже ничего не помня и не сознавая. У меня было только одно желание – помочь человеку. В этот момент я не ощущал страха, не слышал голоса рассудка и инстинкта самосохранения, во мне сработал подсознательный приказ – спасти человека, ему плохо, он нуждается в твоей помощи. Крик женщины подавил во мне все прочие инстинкты. Главным стало – помочь другому, именно это записано на моей «магнитофонной ленте» – хромосоме или на чём-то ещё, и я не смог заставить себя действовать иначе. Понимаешь – не мог.