Читать «Иго любви» онлайн - страница 42
Анастасия Алексеевна Вербицкая
Дрожащими руками она протягивает ему чашку, и опять замечает его беглую усмешку… Да, эта чашка ужасна… Вращаясь в доме Репиной, за последние два года она узнала цену художественной обстановки, изящных вещей. Но ведь у нее нет своего сервиза. Ничего нет своего, кроме этого маленького сундучка в углу.
Как жалкая нищенка смотрит она на этого юного «принца». Таких в жизни она еще не встречала. Только в царстве вымысла она жила рядом с такими избранниками. Сама принцесса любила их и слушала их признания. И не ей — бедной мещаночке, не знающей по-французски, пишущей каракулями, — достанется любовь этого изящного породистого человека… Как сон, мелькнет он в ее жизни. Но этот сон она не забудет.
Он осторожно выспрашивает ее о семье. Как? Она здесь одна?.. Без покровителя?..
— Неужели у такой красивой женщины нет поклонников?
Его улыбка холодна, а взгляд хищен.
— У меня никогда не было поклонников. И покровителей не было… Я всем обязана Репиной.
Но Репина его ничуть не интересует.
— Вы хотите сказать, что никто не сопровождал вас сюда из Москвы?.. Что никто не ждет вас? — дрогнувшим от желания голосом настаивает он.
— Меня ждет дедушка… Да еще братец с сестрицей…
— Это невероятно! — срывается у него. И худые скулы его краснеют.
Просто, искренне, доверчиво она рассказывает ему об этих двух годах нужды, труда, борьбы с семьей, мечтах о сцене.
Но он не слушает. Он смотрит на ее чувственные, тонко изогнутые губы, на нервно вздрагивающие ноздри, на искрящиеся глаза…
«Очаровательная из нее выйдет любовница… И какая кожа… Какие зубы!..»
Вдруг странные звуки врываются в комнату. Он прислушивается, оглядывается. Храпит сосед за тонкой стеной. Неронова сконфужена… Глазами она молит у «принца» прощения за эту прозу жизни…
— Тут тоже живут? — небрежно спрашивает он, кивнув на другую стену.
— Да… помещица…
«Здесь нельзя: какая досада!» — думает он, кусая губы и не слушая, что она говорит.
Не дав ей докончить фразы, он внезапно овладевает ее руками и притягивает к себе.
Она ахнула, пошатнулась, делает попытку вырваться. Но он ее не выпускает. Его уста шепчут бессвязные, но, в сущности, заученные слова любви.
Она слушает скорее с ужасом, чем с радостью.
— Вы смеетесь надо мною?
— Но почему же? — спрашивает он, целуя ее щеку. Она не хочет дать ему своих губ.
— Полноте!.. Вы и я… Какая же мы пара?
— Но почему же? — повторяет он, силясь повернуть к себе ее лицо.
— Ради Бога, пустите… Оставьте!.. Я так… так хорошо о вас думала… Вы такой… особенный…
— Но почему же? — нелепо твердит он, ничего не сознавая, ничего не видя, кроме ее изогнутых и манящих губ. И собственный взгляд его туп и жесток, как взгляд разъяренного самца.
Наконец… Его поцелуй хищен. Нет в нем нежности…
Она вырвалась, упала на стул и плачет. Он потерял уже власть над собою. Но она протестует. Она не дает до себя дотронуться. Она умоляет его уйти.
— Почему же?.. Разве я вам так противен?
— Ах, нет… Ах, что вы? Вы такой… необыкновенный, — плачущим голосом отвечает она.