Читать «Мастера иконописи и фрески» онлайн - страница 181

Художник считал, что храмовые росписи — это не только выражение определенных догматов церкви, но и памятник Киевской Руси — колыбели Русского государства, поэтому так много места он отвел образам исторических деятелей прошлого. Используя традиции древнерусской монументальной живописи, Васнецов изобразил князей Владимира, Андрея Боголюбского, Александра Невского, Дмитрия Донского, летописца Нестора, живописца Алипия. Мастеру удалось передать типические особенности и сильные характеры каждой личности, в их образах ощущается поэзия древних преданий и легенд. Хотя портреты знаменитых деятелей русской истории написаны по воображению, в них видны черты друзей и близких Васнецова. В своих фресках Виктор Михайлович мастерски использовал элементы старинных костюмов, детали древнерусского зодчества.

Чтобы добиться монументальности, художник показал фигуры несколько больше натуральной величины, опустил линию горизонта и сделал пространство неглубоким. Каждое изображение поясняется надписью, выполненной в виде славянской вязи. Стилизованность (вытянутость пропорций человеческих фигур) не лишает росписи достоверности.

Первые акварельные эскизы практически всех композиций росписей были сделаны Васнецовым еще в Москве. В Киеве по ним были выполнены картоны (эскизы на холсте) нужных размеров. Разделенные на квадраты, они использовались мастером и его помощниками при создании росписей по сухой штукатурке масляными красками.

Центральное место в храме отведено образу Богородицы. Начиная работать над ним, Васнецов тщательно изучил рафаэлевских Мадонн. Он понял, что русская Богоматерь не должна походить на них, в противном случае она не будет воспринята его соотечественниками. И созданный им образ, олицетворяющий безграничную любовь и скорбь, получился действительно удачным. А вот изображение младенца никак не давалось художнику. Однажды Васнецов увидел, как его маленький сын на руках у матери протянул ручки к солнышку, потянулся к деревьям и цветам, растущим в саду. Живописец сразу же решил, что именно так будет выглядеть ребенок-Иисус на руках Богородицы, десятиметровая фигура которой царит в храме. Но, несмотря на все ее величие, она не подавляет зрителя. Васнецов тщательно рассчитал изменения, вызванные чуть вогнутой поверхность абсиды (именно на ней он поместил изображение матери и младенца), поэтому из любой точки собора фигура Богоматери кажется пропорциональной и гармоничной. Монументальность образа подчеркивает и сдержанный колорит росписи.

Художник и его помощники покрыли стены Владимирского собора орнаментальными узорами, напоминающими росписи киевских храмов, выстроенных много веков назад. Чудесные цветы, фантастические животные переплетаются, создавая причудливые орнаменты, и делают собор очень нарядным и красочным. Эти росписи демонстрируют замечательный декораторский талант Васнецова, прекрасное знание русского и восточного орнаментального искусства.

В первые несколько лет работа в соборе необыкновенно увлекала мастера, но в дальнейшем усталость начала брать свое. К тому же отцы собора не понимали художника и его устремлений и требовали, чтобы он, создавая свои росписи, опирался на требования официального академического искусства, а не на традиции древнерусской монументальной живописи, из которой ему предлагали брать только отдельные стилевые приемы. Не устраивало хозяев Владимирского собора и то, что мастер-реалист, подобно многим русским художникам второй половины XIX столетия (А. А. Иванов, И. Н. Крамской, Н. Н. Ге, М. А. Врубель), использовал религиозные сюжеты главным образом как средство для постановки философских и морально-этических проблем. Поэтому Васнецову приходилось идти на компромисс. Если фигуры Богоматери и исторических личностей кажутся одухотворенными и очеловеченными, образы в других композициях («Страшный суд», «Блаженство рая») условны и лишены жизненной убедительности. В некоторых композициях росписей отразился интерес живописца к распространившемуся в России 1890-х годов новому течению — символизму.