Читать «Приметы и религия в жизни А. С. Пушкина» онлайн - страница 32

Письма его лишь по форме были эпистолярными посланиями, по сути же они представляли собой публицистические заметки и критические статьи на самые злободневные темы. В статье “Рабы" он касался человеческих взаимоотношений, в статье “Поляки” – конфликта России и Польши, а во многих других письмах-статьях затрагивал проблему происхождения государственности в России. Он впервые в исторической литературе указал на истоки варяжской легенды.

– Славяне, призывая авантюриста Рюрика и его шайку, имели в виду защиту своих границ от воинственных соседей и кочующих орд, бродивших в то время по Европе, – писал он, – многие народы прибегали к этому средству, которое всегда имело роковые последствия для свободы страны.

Продолжая развивать свои идеи, Лунин не оставил камня на камне от теории официальной народности, основную роль в которой играли самодержавие и православие. Ни то, ни другое, по мнению Михаила Сергеевича, никак не отражало действительности. Наоборот, на всех этапах истории России князья, а затем цари играли отрицательную роль и в критические моменты только народ спасал свое государство.

Письма Лунина проходили целый ряд цензурных барьеров и чиновники, перлюстрировавшие их, читали послания декабриста с большим интересом, чем запрещенные книги, а иногда “любопытства ради” делали копии и давали их своим друзьям. Именно на это и рассчитывал Михаил Сергеевич.

В Третьем отделении быстро поняли его тактику и шеф жандармов принял ответные меры. Он переслал Е. Уваровой наиболее агрессивное письмо брата, “из коего ее превосходительство изволит усмотреть сколь мало он исправился в отношении образа мыслей”. Бенкендорф был уверен, что сестра скорее сможет удержать декабриста, чем полицейские угрозы и административные запреты.

Екатерина Сергеевна обратилась к Лунину с горячим призывом не вызывать своими письмами гнев начальства. Но это не помогло. Тогда генерал-губернатору Восточной Сибири Руперту было приказано запретить Лунину всякую переписку. Руперт вызвал Лунина к себе и, показав ему недавно полученный приказ, сказал:

– С сожалением, Михаил Сергеевич, должен вам сообщить, что ваши письма навлекли негодование государя. Вот отношение шефа корпуса жандармов, которым вам запрещается писать письма в течение года.

– Хорошо, – ответил Лунин, – не буду писать.

– Так прочтите, пожалуйста, вот это, – попросил Руперт, протягивая заранее подготовленный лист бумаги, на котором уже содержался обычный для таких случаев текст. Лунин посмотрел с улыбкой на приказ и сказал:

– Мне запрещают писать, так я и читать не буду! Перечеркнул весь лист, а на обороте своим четким почерком вывел: “Государственный преступник Лунин дает слово целый год не писать”.

– Вам этого достаточно, ваше превосходительство? – спросил он, возвращая документ Руперту. Тот ничего не мог ответить от удивления. Михаил Сергеевич воспользовался его молчанием, поклонился и вышел.