Читать «Жизнь на краю земли» онлайн - страница 51

На развороте: «Страстное» (какое еще слово подобрать?) объятие гладких китов на поверхности. Иногда совокупление происходит именно в таком положении.

Не буду возвращаться к тому, как проходят бранная церемония и совокупление, которые подробно наблюдали Филипп, Фалько и их товарищи. Беременность длится примерно 12 месяцев. Самки выбирают для родов уединенное место с неглубокими и относительно теплыми водами. Как у всех китообразных, малыш появляется на свет хвостом вперед. При родах роженице помогает друг ая взрослая самка, которую шутливо называют «тетушкой». Вес новорожденного составляет около 12 % веса матери (то есть приблизительно 5 т для самки весом 40 т), а длина — одну четвертую длины матери (4,5 м для 18-метровой самки). Малыш получает молоко из двух молочных желез, расположенных у мамаши в паху в особых двух щелях (по бокам полового отверстия): в нем содержится в пять раз больше калорий, в десять раз больше жиров, в два раза больше белков, в четыре раза больше твердых веществ и в полтора-два раза больше минеральных веществ, чем в коровьем молоке. За семь дней китенок удваивает свой вес (теленок — за 47 дней, ребенок — за 180 дней) — явление исключительное среди животных, вынашивающих один плод. (Китиха, хотя у нее, как у большинства самок высших млекопитающих, матка двурогая, вынашивает только одного детеныша.) Примерно с полгода китенок высасывает в сутки около 50 кг молока, на столько же прибавляет каждый день в весе и каждый же день вырастает на 3 см. Лактационный период заканчивается с прибытием на летние субполярные пастбища, где китенок должен как следует «запастись жир-ком», чтобы благополучно перенести первую зиму.

Мать окружает малыша неусыпной заботой и ни за что на свете не бросает его. Китобои — увы! — прекрасно это знали. Уже в XVI веке Гийом Ронделе писал о самке бискайского кита: «По бокам у нее два больших плавника, она пользуется ими при плавании, а также прячет под ними своих детенышей, когда они напуганы (…) Самца поймать труднее, самку проще, особенно если она с детенышем, ибо в этом случае она пытается спасти его, а спастись самой ей уже не удается». В начале XIX века Ласепед сообщал следующее: «Самку этого вида убить легче, чем самца, когда она с детенышем: она так его любит, что никогда не бросит». Однажды, сто с лишним лет назад, рыболовы-баски загарпунили где-то в районе Сан-Себастьяна малыша бискайского южного кита — тут же появилась мать, оборвала линь и освободила раненого детеныша; на следующее утро детеныша нашли мертвым недалеко от берега и отбуксировали его к порту; самка следовала за судном, а потом шесть часов ждала, несмотря на выстрелы, которыми ее отгоняли.

Подобное поведение — поддержка, помощь особи, находящейся в опасности, — отличает не только матерей, пекущихся о жизни своих детенышей. Это поведение свойственно членам стада в целом. Такое развитие первичного инстинкта, превращающегося уже в нечто почти «осознанное», выливается, вероятно, в своего рода знание, а оно, в свою очередь, предполагает наличие «языка» — в той мере, в какой он требуется для предупреждения об опасности, ее описания, указаний о том, как ее избежать и т. д. Барон Кювье, известный естествоиспытатель, понимал это еще в прошлом столетии. Вот что он писал о морских исполинах: «Они склонны жить стадом, порой довольно большим; матерей связывает с малышами самая пылкая нежность, между некоторыми самцами и самками существует сильное чувство; все друг друга защищают, и нет никакого сомнения в том, что они помнят пережитые опасности, по едва уловимым признакам чувствуют их приближение и спасаются от них бегством».