Читать «Ладейная кукла» онлайн - страница 4

Симан тихо встал из-за стола и вышел за дверь. На других дворах, где сегодня были конфирмованные, люди пели. Из одного дома доносились звуки гармоники и скрипки. Но Симан не вслушивался в далекую музыку, не слыхал и ссоры у себя дома. Он глядел за реку на серый бревенчатый дом, где сегодня не было праздничной суеты и у дверей не никли вянущие березки. В одном из окон там была видна девушка в белой блузке, она сидела на подоконнике и глядела за реку. Взгляд Симана, устремленный туда, прояснился, он, покраснев, улыбнулся и оглянулся назад на окна дома: не видит ли кто, что он здесь делает. Потом он снова глядел на серый бревенчатый дом, сломал ветку сирени и помахал ею. Девушка ответно помахала ему рукой. В этот момент Симан услышал голос матери: — Что ты, сын, бродишь по двору! Иди же в дом к гостям.

Он пошел сразу и не оглянулся больше на серый дом за рекой.

К вечеру гости стали расходиться. Остались только Дауде да еще кое-кто из гостей. Они пили и разговаривали, на одежде у всех была пивная пена и крошки еды. Симан сидел в стороне и слушал. Тут ни с того ни с сего старый Дауде вздумал расцеловаться с крестником и подсел к Симану.

— Я тебя когда-то на руках держал, а теперь ты вон какой вымахал… — мямлил старик осклизшим в табачной жеванине ртом, который напоминал огромную гнойную рану. — Иди, поцелуемся, крестник.

У Симана к горлу подступила дурнота. — Да ладно, крестный… — пробормотал он и встал. Напрасно отец делал ему знаки глазами и угрожающе стучал пальцами по краю стола — он не мог без отвращения взглянуть на рот крестного. — Нет, я не хочу… Нельзя без этого, что ли…

Симан Дауде обиделся и сразу подался домой. Напрасно Екаб и Анна Пурклавы пытались его улестить, он и не слушал, что ему говорили.

— За это ты у меня получишь… — прошипел отец Симану в ухо и снова подсел к столу. И когда все питье было выпито, а последний гость выпровожен за калитку, Екаб Пурклав спросил у эстонца: — Юхан, ты сети снес в лодку?

— Да, хозяин, — ответил работник.

— Что же ты не выходишь в море? — продолжал хозяин — тяжелый, нетвердый на ногах, полный хмельного угара и ярости.

— Кто пойдет со мной? — спросил работник.

— Симан, ты что — еще не переоделся? — прохрипел Пурклав на весь двор.

— Я думал, мне сегодня не надо будет идти в море… — отозвался сын.

— Заткнись, когда старший говорит! — рявкнул отец.

Тогда Симан собрал рабочую одежду и переоделся. Когда он вышел во двор, отец ухватил его за грудки и начал трясти: — Сопляк, что ты тут вытворял! Почему не целовался со старым Дауде? Как ты посмел… рассердить крестного!

С этими словами он тряс сына, и казалось, будто каждое слово он вытряхивает из своей бушующей груди. Сегодня было много выпито и, в перебранке с мужиками, затронуто много давних больных мест — распалившийся дух бунтовал и требовал удовлетворения. У старого Дауде не было наследника.