Читать «Кабанье урочище» онлайн - страница 161

– Кабан! Я поймал кабана!!! Я его не багрил специально, он сам схватил блесну. Значит, поймал по-честному.

– Дурень коротко стриженый! – отпихнула его Нинель и дважды выстрелила в зверя.

Попала.

* * *

Атакующие с воды кабаны, как и предполагалось, оказались крепки на рану. Самым эффективным было попадание пулей в глаз, тогда – всё, зверь сразу шел на дно. После попадания в пятачок кабан становился бешеным, визжал, почти полностью выпрыгивал из воды, терял ориентацию, иногда устремлялся в противоположную от ближнего берега сторону, но его все равно приходилось добивать – пока был близко. Мало ли, развернется и тогда…

Кабанов было очень много, и вскоре Осоке, по примеру Прохора пришлось забраться на соседнюю растущую у воды старую иву и вести стрельбу оттуда уже по вылезающим на сушу зверям. Патроны кончались…

Лодка, на дне которой валялся оглушенный веслом Павел Балашов, а также укрывшийся за бортами Замор и бесчувственный Сэмэн неумолимо приближалась к берегу. Петр Васильевич Нешпаев не мог понять почему, она плывет, ведь веслами-то никто не гребет. По инерции, что ли? Не должно было ей хватить инерции. Значит, кто-то подталкивает ее сзади, с кормы.

Нешпаев израсходовал почти все патроны, выделенные ему Моноклем. Тот, кстати, тоже стрелял все реже и реже. И с «флангов» стрельба поутихла. А кабанов все еще было много. Да еще эта лодка с Замором, расстояние до которой становилось все меньше.

Петр Васильевич не собирался залезать на дерево, да с одной рукой у него это навряд ли бы получилось. Он стоял на месте, как заправский дуэлянт, вскинув руку с пистолетом, дожидаясь возникновения перед собой живой мишени. Мишенью оказался Замор – донельзя заросший волосней, на первый взгляд превратившийся в того же кабана. Как только лодка воткнулась носом в берег, Замор выскочил из нее и с каким-то утробным хрюканьем ринулся прямиком на Петра Васильевича.

Не задумываясь, Нешпаев начал стрелять. Каждая пуля достигла цели, и Замор – с раскинутыми руками и с брызнувшей кровищей из груди, шеи и лица повалился в ноги сожительницу своей жены.

Мысль о том, что достаточно было выпустить в Замора всего одну пулю, пришла слишком поздно, – лишь, когда вода с правого борта лодки «вскипела», и на суше перед Ношпой возникла одетая в бушлат кабаниха. Выстрелить в нее у Петра Васильевича не получилось – патроны кончились. Зато у кабанихи имелось свое оружие – для начала клыки, пусть и не такие длинные, загнутые и заостренные, как у секачей, но тоже приносящие боль. Когда эти самые клыки врезаются в область живота.

В последний момент Нешпаев все-таки умудрился садануть рукоятью пистолета кабанихе в налитый кровью глаз. Но для его убийцы это показалось комариным укусом. Зверюга не ограничилась тем, что выпустила наружу его кишки и тем, что намотала эти самые кишки на свои небольшие по сравнению с секачом клыки. Кабаниха, наряженная в бушлат, принялась топтать острыми копытцами корчащегося на земле человека. Топтать, не придавая значения тому, что в нее, пробивая пропитанный водой бушлат, одна за другой впиваются пули. Петр Васильевич Нешпаев кричал, но заглох быстро. И когда он заглох, кабаниха, наконец-то, обратила внимание, на того, кто дырявит пулями ее тушу. На Монокля она и ринулась.