Читать «Кабанье урочище» онлайн - страница 153

– Смекаю, – вздохнул столичный журналист.

– Вот и чудненько. Значит, договорились?

– Договорились. Ничего я никому не скажу.

– Ну, а если предположить, что все-таки скажешь или напишешь, или каким-либо другим способом кого-нибудь на меня наведешь, то знай, рано или поздно я до тебя доберусь. И тогда смерть, которая постигла в бобровых косах Тапира, покажется тебе легкой.

Петр Васильевич поставил пистолет на предохранитель, и в это время откуда-то из дальних уголков Лебяжьего озера до них донеслись выстрелы.

Монокль тут же перестал грести, его лодка замедлила ход, остановилась. Так же как и лодки Прохора, Осоки и Лёвы.

Выстрелы были одиночными, видимо, кто-то стрелял прицельно, экономя патроны. Скорее всего, стрелял либо Сэмэн, либо Павел, но где они, куда именно спешить на выручку? Монокль вновь попытался вызвать по рации рыболовный экипаж, до сих пор не вернувшийся в лагерь, но ответа не услышал.

До лагеря, кстати, оставалось с километр, и Монокль принял решение для начала до него доплыть, «разгрузиться» и уже потом соображать, каким образом спасать Павла и Сэмэна.

* * *

Павел стрелял словно профессиональный снайпер, собственно таковым он и позиционировал себя с самого раннего детства.

Начиналось все с простейших пластмассовых плевательных трубок, на смену которым пришли рогатки. Сперва примитивные, согнутые из жесткой проволоки, с авиационной резинкой, для которой «снарядами» становились пульки из алюминиевой проволоки. Благодаря этим пулькам Павел нехило испортил себе передние зубы, которыми сначала перекусывал проволоку, затем зубами же и сгибал, из-за чего на них очень сильно страдала эмаль.

Потом, познакомившись с Генкой Вакировым – соседом по даче в деревне Кобяково, заядлейшим рыболовом, научился у него делать рогатки настоящие – из ореховой рогатулины, с мощной резиной и крепким кожетком. Из этих рогаток Павел с Генкой расстреливали в прудах надоедливых лягушек – на спор. Спустя годы, Павел об этом сильно жалел но, что было, то было.

Он вообще любил стрелять: из разного рода рогаток, из самодельного лука, из самодельного арбалета, в тире – из пневматической винтовки… Когда в школе появился военрук и пригласил всех желающих записаться в секцию стрелков из малокалиберной винтовки, Павел Балашов вызвался первым. В армии в плане стрельбы ему не было равных. Вернувшись на гражданку, он предпринял всевозможные усилия, чтобы вступить в военно-охотничье общество. С основной целью – приобрести ружье. Чего и добился. Для начала обзавелся ИЖ-евской одностволкой, затем – более серьезным оружием, двуствольной ТОЗовской вертикалкой, а затем и пятизарядкой МЦ 21–12. Охотился, правда, не так уж часто, – рыбалка нравилась больше, но навыки в стрельбе не растерял.

Последний выстрел пришелся вдогон убегающим кабанам, и, кажется, Павел вновь не промахнулся, во всяком случае, из зарослей камыша, в которых скрылось стадо, послышался свинячий взвизг. Он собрался, было, выстрелить на звук, чтобы добить зверя, но тут на него кто-то обрушился.