Читать «Достучаться до звёзд: сборник фантастических рассказов» онлайн - страница 98

– Привет, Джоанна!

Все вокруг удивлялись нашей дружбе. Родители Джессики были богаты, не чета моим. Познакомились мы с ней в лавке и сразу подружились. Джессика не была избалована богатством, а её родители (добрые люди) ничего не имели против нашей дружбы.

– Доброе утро, Джессика! Как прошло свидание с сыном судьи Тёрпина?

Джессика была очень хорошенькой, и её всегда окружала толпа кавалеров, на которых она, к слову сказать, мало обращала внимания.

– С Уильямом? Никак, мрачный и скучный тип, постоянно говорил о себе. Папа купил нам билеты на представление, чтобы мы провели сегодняшний вечер вдвоём, но ещё одного такого вечера я не выдержу! Пойдёшь со мной?

– На какое представление?

Её глаза заблестели:

– На представление месье Леофара Леона!

Для пущей убедительности она вытащила из сумочки два билета и потрясла ими в воздухе.

Месье Леофар Леон! Известие о его приезде наделало много шума. Он был знаменитым фокусником, гастролировал по разным городам. Его представления имели огромный успех, все мечтали увидеть его. Лондон пестрел афишами с его портретом.

– Самого месье Леона? Джесс… я не могу. Это ведь ужасно дорого!

– Джоанна, перестань. Я тебя приглашаю, а не то отдам билеты родителям, – она протянула билет.

Я колебалась… соблазн сходить на представление великого фокусника был велик. Самой мне бы нипочем не наскрести денег на билет, пришлось бы сесть на голодную диету.

– Хорошо, – я взяла билет. Джессика просияла.

– Вот и отлично! Я зайду за тобой в семь вечера. Будь готова!

И, развернувшись на каблуках, она вышла из лавки.

II

Месье Леон давал свои представления в Альберт-Холле. Я никогда раньше не была в театре. По такому случаю я надела маленькое чёрное платье с белым воротником моей покойной матери.

Ровно в семь часов вечера к моему дому подъехал кэб, в котором меня ждала Джессика.

За весёлой беседой мы не заметили, как очутились у театра.

Я до сих пор помню, как меня поразило его великолепие! Театр показался мне роскошным дворцом, из окон которого лился золотой свет и звучала приятная музыка. Отовсюду к театру стекались толпы людей: чопорные дамы в великолепных платьях, в сопровождении кавалеров, семьи с весело смеющимися детьми, молодые девушки и юноши. Все спешили в Альберт-Холл.

Войдя в театр, я остановилась в нерешительности. Его внутреннее убранство поражало и радовало глаз: искусно расписанный потолок, роскошные хрустальные люстры, заливающие всё пространство ровным светом, который отражался в зеркалах с резными золочёными рамами. Вдоль стен стояли статуи; казалось, их каменные лица пристально следят за нами.

– Пойдём, – Джессика потянула меня за рукав в зал.

Мы заняли свои места в самой середине зала. Рядом с нами сидела молодая семья – мальчик лет семи вытягивал шею, чтобы получше рассмотреть сцену.

Свет погас. Разговоры стихли, распахнулся занавес.

Луч света выхватил силуэт человека в цилиндре, с накидкой на плечах. Лицо было скрыто под белой маской. Месье Леон, а это несомненно был он, взмахнул руками, и в то же мгновение сцену залил яркий свет, заиграла громкая музыка. Представление началось.

Никогда я не видела ничего подобного! Весь вечер Леон поражал публику своим мастерством: доставал кроликов и голубей из своего чёрного цилиндра, в считанные секунды отпирал самые хитроумные замки сейфов, освобождался от смирительных рубашек, цепей и наручников. Но самое интересное произошло в конце.

Ассистентка Леона, высокая стройная блондинка, вынесла на сцену большую, в человеческий рост деревянную раму, обтянутую белоснежной тканью. Заиграла тихая музыка. Зал затаил дыхание. Девушка поставила полотно так, чтобы зрителям было видно – за ним никого нет. Месье Леон подошёл к раме и принялся водить в воздухе руками, словно вытягивая из пустоты невидимый канат.

В тот же миг по залу пронесся удивленный возглас. Я во все глаза уставилась на полотно. По спине пробежал холодок, и я тоже невольно ахнула… под полотном начал проступать человеческий профиль! Он то появлялся, то вновь исчезал. Казалось, с той стороны полотна прижимается лицом человек. Но там никого не было! Люди удивленно шептались, а месье Леон продолжал колдовать над полотном. Очертания лица на белой ткани становились всё более отчётливыми… фокусник подошёл к ассистентке. В руках у неё был поднос, на котором лежал револьвер. Леон взял револьвер, отошёл на несколько шагов и прицелился в полотно. Зал замер в ожидании. Раздался выстрел, лицо исчезло и по полотну стекла струйка крови. На мгновение в зале воцарилась тишина, и тут же стены Альберт-Холла сотряслись от громоподобных аплодисментов. Потрясённые зрители поспешили к сцене с букетами цветов, а месье Леофар Леон вернул ассистентке револьвер и скрылся за кулисами…

На улице было уже темно, дул прохладный ветерок. Мы с Джессикой шли по тропинке к ожидавшему нас кэбу.

– Ой, Джоанна, я забыла свою сумочку в театре! – Джессика остановилась.

– Жди меня здесь, я схожу за ней, – сказала я и повернула назад.

В зале было темно, только на сцене горел дежурный свет и всё ещё стояла рама с натянутым полотном. Мои шаги гулко отдавались в пустом зале. Я отыскала сумочку Джессики и ещё раз взглянула на сцену. В нескольких шагах от полотна, не замечая меня, стоял мальчик в черном пиджачке. Тот самый, что сидел рядом с нами. Протянув руку, он осторожно дотронулся до кровавой дорожки на белой ткани. И тут произошло нечто странное: полотно вдруг начало светится, все ярче и ярче, диковинный свет заливал всё вокруг. Я в страхе отшатнулась, упала на пол. Мальчик вскрикнул и исчез в ослепительном потоке золотого света. Я зажмурилась и закрыла лицо руками. Но вот сияние стало меркнуть. Я осторожно приоткрыла глаза. Полотно по-прежнему стояло на сцене, кровавая дорожка исчезла. Мальчик тоже куда-то пропал.

Я сломя голову бросилась вон из зала, боясь оглянуться назад.

Всю дорогу домой Джессика о чём-то весело щебетала. Я не слышала её. В душе царило смятение, сердце сковал страх.

Дома я долго не могла заснуть. Перед моим мысленным взором стояло искажённое ужасом лицо мальчика, исчезающего в полотне.

III

…Тёмный мрачный коридор. На стенах горят факелы, отбрасывая длинные зловещие тени. Я иду вперёд; кажется, коридору не будет конца. Сердце так колотится, что заглушает звук моих собственных шагов. Но вот впереди замаячило что-то белое. Я подхожу ближе, останавливаюсь в нерешительности. Передо мной белое полотно. По спине пробегает холодок, я осторожно провожу рукой по золотой раме полотна. Холодная.

– Ну здравствуй, Джоанна, – раздается у меня за спиной низкий хриплый голос. Я резко оборачиваюсь: передо мной стоит высокий человек в чёрном одеянии, с белой маской на лице.

Незнакомец взмахивает руками, и коридор погружается во тьму. Панический ужас охватывает меня, сердце готово вырваться из грудной клетки… Я дико вскрикиваю и… просыпаюсь.

Сердце всё ещё колотилось как сумасшедшее. За окном пели птицы. Было утро.

– Это всего лишь сон, – я встала с кровати, – всего лишь сон…

На душе стало спокойнее. Я привела себя в порядок и пошла на работу. На улице было тепло, солнце ласково грело щёки. Мимо меня шли люди, каждый – по своим делам. Ночные страхи рассеялись.

Улица пестрела вывесками и объявлениями. Одно из них привлекло моё внимание: «Разыскивается Джимми Финн, семи лет! Пропал при загадочных обстоятельствах после театрального представления! Всех, кто обладает какой-либо информацией, просят незамедлительно обратиться в полицию!» Ниже прилагалась фотография мальчика. Того самого, что сидел рядом с нами на представлении!

Хорошего настроения как не бывало. Я сорвала объявление и сунула в карман. Что делать? Идти в полицию? Но что я им скажу? Мне никто не поверит.

Тревожные мысли не покидали меня весь день, я была рассеянной, всё путала. Покупатели участливо спрашивали, не случилось ли чего. «Случилось», – думала я и отвечала: «Спасибо, всё в порядке».

Часов в пять вечера, когда лавка почти опустела, к нам зашла Джессика. Увидев меня, нахмурилась:

– Что с тобой?

Я заглянула ей в глаза, глубоко вздохнула и рассказала всё как на духу. Джессика слушала, не перебивая. Окончив рассказ, я спросила:

– Ты мне веришь?

– Конечно, верю, глупышка. Как же иначе?

На душе у меня сразу полегчало, и я с улыбкой крепко обняла Джессику.

– Что же нам теперь делать?

– Как что? Идти в полицию!

– Джесс, ты смеешься? Что я им скажу? Что видела, как полотно засосало Джимми Финна?

Джессика нахмурилась.

– Да, пожалуй, ты права. В полиции нас поднимут на смех. Но мы же не можем оставить это так!

– Я весь день ломала себе голову и кое-что придумала. Нужно разузнать, где живёт этот месье Леон.

– Но как?

– Завтра у него очередное выступление, – к горлу подкатил ком – что ждёт завтра бедного Джимми Финна! – Мы проследим за этим фокусником до самого дома.

– Хорошо, встретимся у театра в девять вечера. Джимми мы уже не поможем, так хоть остальных спасём! – и Джессика вышла из лавки, оставив меня наедине с моими мыслями.

IV

Я снова стою в длинном чёрном коридоре перед туго натянутым белым полотном. Красный свет факелов падает на него, и кажется, будто оно объято огнём.

Вдруг у меня за спиной раздаются осторожные шаги. Я оборачиваюсь… Джимми! Испуганно озираясь по сторонам, он шепчет:

– Его душа в белом полотне!

– Что? – я непонимающе вглядываюсь в бледное лицо мальчика.

– Душа фокусника в белом полотне! – повторяет он и, повернувшись, скрывается в темноте.

– Стой! Джимми! Погоди! – кричу я и бросаюсь за ним, – Джимми!

– Джимми… имми… – отвечает мне эхо.

Споткнувшись обо что-то, я падаю…

Очнувшись, я обнаружила, что лежу на полу в своей комнате. За окном было ещё темно.

– Джимми… – прошептала я.

Взвинченные нервы не выдержали, я обхватила голову руками и зарыдала.