Читать «Вторжение. Неизвестные страницы необъявленной войны» онлайн - страница 219

Сдавали кровь безвозмездно, и не по 200 граммов, как в Союзе, а по 400. И никто не жаловался, не стонал. Я, во всяком случае, такого не помню. И у нас не было чувства второсортности. Не возникало ощущения, что военврач и врач гражданский, медсестры — разные люди. Работали-то мы за одним операционным столом.

М. Курбанов, бывший начальник одного из военных госпиталей: Когда мы разбивали свой госпиталь в начале 1980 года, то место, где он был расположен, жители называли «долиной смерти». Госпиталь не сумели обеспечить медсестрами. Два месяца мы, врачи, работали без них. Когда же нам прислали четырех медсестер из Кабула, мы воспряли духом. Эти по сути девочки были истинными подвижницами. Преклоняюсь перед ними.

А ведь гибли. Как Наташа Калинина из Клина, попавшая под обстрел. Как другая медсестра, скончавшаяся от тифа в Шиндандском госпитале.

Лариса Кондратенкова: Я была в реанимационном отделении санитаркой. Один солдат лежит с гепатитом, другой — с тифом, двое раненых. Такое вот соседство. И это уже 1983 год. Только на следующий год открыли свою реанимацию в инфекционных модулях. Чтобы меньше контактов было между здоровыми и больными людьми. И несмотря на это, все делалось чисто. Как правило, осложнения после операций были крайне редкими.

Алла Шашко: Восемьдесят третий год шел. Стали к нам менингитные больные поступать. Страшно смотреть на них было. Один парень укусил лаборантку, делавшую ему укол.

В ушах стоит рассказ менингитного солдата, как он пришел к санинструктору и пожаловался на дикую головную боль — это один из признаков менингита. А тот ему: «Не шлангуй» (не симулируй, значит). Солдат, сходя с ума от боли, заперся в одном из помещений, его достали, выломав дверь, но так и не поверили, что он тяжело болен.

Мы все без исключения переболели, кто чем. Сестер не хватало, вылезали из-под капельниц, делали больным процедуры и снова ложились под капельницы. Причем никакой реабилитации не проходили.

Любовь Сандукова: В феврале 1980-го приехали ь Афганистан первые медики из Союза. Из Киева, Ленинграда, Куйбышева. Вот кому досталось! Питание жуткое, первую зиму провели в палатках. Но сколько же ребят обязаны им жизнями…

В конце апреля восемьдесят первого я перелетела границу ДРА. На аэродроме в Кабуле никто не встречал. Дали бортовую открытую машину и повезли. Неподалеку от штаба 40-й армии увидела я палаточный городок. Это и была гарнизонная поликлиника, где я начала работать главной медсестрой.

Через несколько месяцев переехали мы в модуль. Общежитие, коридор метров сто, комнаты, жили в них медики, повара, продавцы, официантки. И все же лучше, нежели в палатках.

Нина Борисова: Я как раз из тех, из первых. Кто мало или ничего не знал о происходящем в Афганистане. Я, например, всерьез думала, брать ли с собой модные выходные платья и шляпку. Зато иллюзий и патриотизма было хоть отбавляй.

Билеты до Ташкента добывали сами. В гостиницу не смогли устроиться — мест не было. Как узнавали в городе, что мы летим в ДРА, за голову хватались. Они-то уже представляли, что это такое.