Читать «Опытный кролик» онлайн - страница 2

Внешне, абсолютный флегматик, скупой на проявление эмоций, Саша полностью соответствовал гороскопу астрологов, представляя из себя гремучую смесь «стрельца» и, вероятнее всего, «обезьяны», почему-то не дотянув до того года пары лет.

Вот почему Панов спокойно принялся осознавать факт странного пробуждения. Опасности рядом нет, значит, надо осмотреться.

«Что-то здесь не то!», вытаращив глаза, пробормотал Панов, искренне желая себе паниковать.

— Ситро, шоколад, леденцы, — успокаивающе заорал голос за дверью.

«Ситро? Какого хрена?», Саша затряс головой, желая сразу прибить наваждение и дальше не идти логическим путем.

Поезд, между тем, понемногу замедлял ход.

Странно знакомое старое купе. Прямоугольное окно в мощной раме. Стены, дверь отделаны линкрустом. Материал предвестник пластмассы, приятно гладкий на ощупь. Швы под штапиками, черными от лака. На стене небольшое зеркало овальной формы. Немедленно запущенная под матрац рука Панова ощутила полировку и дерматиновую вставку.

«Кино и немцы», — междометием подумал Панов, вспоминая экскурсию в железнодорожный музей рядом с Рижским вокзалом.

Далее, Саша пальцами побарабанил по стене и удовлетворенно усмехнулся: «наш флот непотопляем, потому что офицеры деревянные».

Ехидная цитата звучала очень к месту, ибо нет рядом ни пластика, ни массы металла. Хочешь не сглазить, стучи куда угодно.

К скатерти, укрывшей стол, отвратительными жирными пятнами прилипла газета, не дававшая упасть едва полной бутылке.

«А-а-а! Вот она, причина плохого самочувствия», скривился Саша, и, с отвращением, взял посудину в руки.

По усвоенному в лихих девяностых правилу следовало запомнить марку и никогда больше не покупать паленую гадость.

Но водка индифферентно назвалась «Водкой», этикеткой доказывая полное соответствие забытому общесоюзному стандарту ГОСТ 239-38 . Никакой защиты от подделки, и на горлышке остатки сургуча, а под столом звякнуло стекло, как бы деликатно намекая — одной здесь не обошлись.

«Черт, пора завязывать», — прошептал Панов незнакомым голосом.

Но если можешь двигаешься, а голова не болит, то похмельный синдром во второй стадии. После — беда, гарантированно расшатанный на день-два организм. А рядом нет ни рассола, ни кефира и за дверью — черти что!

Придется рискнуть, медлить нельзя.

«Эх, сгорел сарай, гори и хата!», — сморщившись, Саша быстро раскрутил в поллитровке остатки жидкости и влил ее прямо в горло. Слезы-звезды брызнули из глаз.

«Эндорфины, все, что надо человеку для счастья».

Ожидаемо в животе забурчало. Через пару минут голова Панова прояснилась, а передаваемая в мозг картинка, обрела резкость.

Под фуражкой на стене криво висела портупея. Гимнастерку c черными петлицами и одинокой капитанской «шпалой» кто-то небрежно забросил на сетчатую полку.

Панов машинально почесал грудь под нательной рубахой, и навел мутноватый взгляд на свободный от одежды крюк.

По сценарию фильма Германа «Двадцать дней без войны» ему полагалось висеть на одном гвозде и покачиваться в такт стуку колес поезда.