Читать «Вознесение : лучшие военные романы» онлайн - страница 485

— А ведь нас, мужики, укокошат! — сказал Татьянушкин, растягивая в волчьей улыбке рот, долго, длинно всасывая воздух. — Слишком много знаем, чтобы дальше жить!

Все умолкли, воспаленно задышали, оглядываясь вокруг, словно ждали: сквозь окна и двери просунутся стволы пулеметов и откроют огонь.

— Главному конец!.. — Татьянушкин длинно улыбался, барабанил ладонями по столу, так что прыгали стаканы, бутылки, кожура земляных орехов. — Главному конец!.. — Его руки колотили по столу, выбивая дикую дрожь. — Главному конец!.. — Он дышал, улыбался, по-волчьи растягивал губы, и лицо его было безумным.

Все молча смотрели, как он улыбается, слушали его костяную деревянную дробь.

Снаружи взревела собака, громыхнули ворота, послышался шорох шин. Дверь отворилась, и в холл вошел генерал. Он был строен, сух, с морщинистым, в мелких трещинах и надколах лицом. Его афганская форма из тонкого сукна была гладко выглажена. Начищенные туфли блестели. Он оглядел застолье внимательным зорким взглядом — беспорядок и грязь, комья сброшенной одежды, груды автоматов и гранат.

Люди, увидав генерала, вскочили из-за стола, принялись набрасывать на себя рубахи. Татьянушкин, в котором сорвалось с тормозов и пошло вразнос невидимое колесо, замер. На горле у него взбухла синяя жила, на скулах выдавились желваки. Он шарил по груди, отыскивая на рубахе пуговицу, и руки его ходили ходуном.

— Прошу садиться! — сказал генерал, сделав слабый взмах рукой, и Калмыков успел разглядеть его чистые подстриженные ногти.

— Поздравляю вас с успешным завершением операции. От имени командования благодарю всех!

Кто-то вытянулся по стойке «смирно». Кто-то скомканно и невнятно прохрипел: «Служим Советскому Союзу». Татьянушкин шарил трясущимися пальцами по груди, отыскивал и не находил пуговицу. Калмыков вспомнил эту руку, сжимающую цевье автомата, хватавшую канистру с бензином.

— Операция проведена на самом высоком уровне, — продолжал генерал. — Подавлены и ликвидированы очаги сопротивления при численном превосходстве противника. Безукоризненно осуществлено блокирование главного объекта. — Генерал повернулся к Калмыкову. — Уверен, эта операция сохранится в истории спецназа как классическая. Она будет изучаться, войдет в методические разработки. Сообщаю, вас вызывает на доклад в Москву министр обороны. Из первых уст хочет узнать о ходе операции. Все участники, живые, раненые и убитые, будут представлены к высоким боевым наградам!

Он умолк, устало вглядывался в лица людей, которых посылал в бой и которые, выполнив приказ, вернулись из боя. Калмыкова удивило его обращение: «Все участники, живые, раненые и убитые…», — словно те, кто был мертв, тоже стояли здесь по стойке «смирно» и выслушивали его поздравления.

— Я узнал, что врач Николай Николаевич погиб, — сказал генерал. — Приехал к нему за таблетками и узнал, что погиб. Жаль! — Он тронул рукой грудь в области сердца, и Калмыков не мог угадать, был ли это жест солидарности и ему жаль погибшего доктора, или у генерала болело сердце, ему не хватало таблеток и он жалел, что не может их взять у доктора.