Читать «Нарвское шоссе» онлайн - страница 105

Но судьба — она такая: если что-то надо делать, а ты тянешь Тома Кокса, чтоб сейчас не браться, то отложенное дело к тебе вернется, как растянутая пружина. Вот сейчас меня пружина и догнала. Хватит дураком ходить, надо хоть немного чердак заполнить. Я бы даже сейчас книгами занялся в свободное время, только где их здесь возьмешь...

Следующий день прошел для нас тихо. Несколько раз обстреливали, и все. Артиллерия гремела где-то северо-западнее и в стороне Кингисеппа. Там громыхало особенно сильно. Мы не могли догадаться, что там было, потому строили разные догадки. Большая часть из нас склонялась к тому, что наши подбросили резерв и наносят контрудар. Хорошо бы, если это было так.

Перебоев в снабжении пока не было. Но мы, собственно, пока серьезно не воевали.

Может, завтра в сводке что-то прочитают нам. А пока непонятное вокруг творится, а что — не знаешь. Может, будь я раньше не таким, как был, сейчас стало бы чуть понятнее, но пока — сплошное томление и ожидание чего-то...

Мне опять вспомнилась песня Алькор, только уже другая...

Ровных граней отблеск алый.

Знаний — мало, мало, мало!

Входит прошлое кошмаром

Сквозь старинное стекло.

Блин, а прямо в точку! Не знаю, про что эта песня — вроде как про какого-то волшебника, раз там про начерченный мелом круг. А что там дальше? Кажись, про право выбора и монету, вставшую при этом на ребро. Вот мы, наверное, как та монета на ребре — стоим и не знаем, куда свалимся: в сторону смерти или в сторону жизни.

Может, и не стоим, а катимся, но разницы большой нет...

Но немцы про нас не забыли, они просто отвлеклись. Оттого утро началось с ураганного огня, которым с дота смело всю маскировку. В дот было еще несколько попаданий, кажется, два, но он выдержал. А так: кромешный ад, лампы то и дело гаснут, дот качается, по ушам бьет, как молотом, дышишь сплошной пылью и гарью, которую засасывает вентиляция... Я додумался открыть рот, оттого стало чуть легче. Так и сидел,рот раскрывши. Егор во время маленького антракта спросил, чего это я варежку раззявил. Я ему и ответил, что так ушам легче, такое у взрывников и пушкарей принято. Он при следующем припадке ярости у немцев так и сделал и сказал потом, что действительно легче стало.