Читать «Найти меломана!» онлайн - страница 55

– Лет десять, – пискнула интуиция.

– А двенадцать не хочешь?! – рявкнул я, – Своих ветеранов, может, там и помнят, но внуков их… Спустя столько лет?.. Не смеши… терпеть не могу выглядеть нелепо.

И я отправился в… музей.

Моя интуиция ликовала, так как музей назывался «Первые шаги электроэнергетики» и расположен был на территории «ПЭС».

Так уж звезды легли или земляки постарались, но ПЭС приговорен к слову первый .

«Мы навсегда – первая в России и в мире энергосистема», – по праву гордятся в «ПЭС». А вместе с ними и все Кавказские Минеральные Воды. «Мы и первые в истории России, кто вышел на ФОРЭМ – федеральный оптовый рынок!» – восклицают пятигорские первопроходцы коммунальной энергетики.

Когда я подходил к музею, кстати, тоже первому и единственному пока профильному музею электроэнергетики России, из дверей потянулись на выход школьники: очередная экскурсия. Потеряв пару минут, я вошел и осторожно закрыл дверь – в первом зале музея миловидная дама вводила в экскурс… одного посетителя.

Видимо, «шишка» из края. – Усмехнулся я.

Тут вдруг очнулась интуиция и заголосила: «Где твои глаза?! Где это видано, чтобы у «шишки», тем более «из края» – ботинки до неприличия стоптаны и галстук набекрень? А?!»

Я сдался и присел в сторонке, невольно прислушиваясь к неторопливому рассказу. Когда заиграла приятная мелодия и голосом Кобзона зазвучал Гимн пятигорских электросетей, я понял, что «ПЭС», наверняка, и первый (в коммунальной энергетике), кто имеет свой гимн, да еще на слова собственного гендиректора.

Когда за важным гостем закрылась дверь, я по своей привычке полюбопытствовал:

– Интересненько, кем надо быть, чтобы экскурсовод занималась тобой целых 20 минут?

Женщина рассмеялась:

– Ка-кандидатом…

– А-а-а… – удивленно протянул я, мысленно перетасовав всех шедших на нынешние выборы.

– Надо же! Не знаю. Может, это…

Женщина попыталась было что-то сказать, но еще больше зашлась в смехе:

– Ка-ка-ндидатом в мон-мон-тажники, – наконец-то выдохнула она.

– И, что это значит? – никак не врубался я.

– Значит, что до вводного инструктажа по технике безопасности мы знакомим каждого потенциального сотрудника и с производством, и с цехами, и с нашим музеем.

Мне понравилась ее улыбка, но вместо комплимента вырвалось иное:

– И кому это надо?

– Нам! – недоуменно расстреляла меня глазищами девушка.

– ?!

– Представьте! За 18 лет у нас – ни одной производственной травмы. Ни од-ной. Вы понимаете , о чем я?..

…Спустя долгую минуту до меня, наконец, дошло.

– Как до жирафа, – постарался обернуть я в шутку свой нелепый вопрос и перевести разговор в нужное русло.

Спустя полчаса я уже выходил из музея с искомой зацепкой: адресом и телефоном учителя по композиции, уроки которого оплачивал «ПЭС». По слезной просьбе Сашиной бабушки. Целых полгода.

* * *

Если б я увидел его со спины, никогда б не признал его возраста. Учитель Саши – невысокий старик – носил весьма экзотичное для здешних мест имя – Хосе Рамонович Гарсия. Его смуглое лицо, на котором время оставило свои метки, моментально врезалось в память. А сдержанные манеры, обделенные славянской открытостью и кавказским радушием, вопреки всему завораживали. Во всем облике в равной степени читались гордость и мудрость – весьма непривычное сочетание для наших пенсионеров. Хосе Рамоновичу, обрусевшему с довоенных лет испанцу, шел 83-й год.