Читать «Тёплый ключ» онлайн - страница 83

— Эй, постойте! — крикнул дядька. Он принёс из шалаша несколько сушёных воблин, продетых на верёвочку. — Возьмите, вот…

Мы уже отошли далеко. А когда оглянулись, он всё ещё стоял и смотрел нам вслед.

В тот год, казалось, главной заботой ленинградцев было досыта накормить ребят. В первую очередь таких, у кого отец не вернулся с фронта.

В школах, на фабриках и заводах были устроены детские столовые. Меня с Шуркой прикрепили к столовой на Суворовском проспекте при военном госпитале. Хромой солдат в белом колпаке, дядя Володя, накладывал из большого котла в наши миски овсяную или перловую кашу с куском селёдки, а бывало, и манную с ложечкой масла. В чашки наливал жидкий чай, а иногда густой бурый напиток — соевый шоколад, кажется, от которого пахло очень вкусно. Мы усаживались за длинные столы и поскорее выпивали сначала шоколад, а потом уже ели кашу с селёдкой.

Когда у нас появился Ушастик, мы стали таскать с собой кружку; одну порцию съедали в столовой пополам с Шуркой, а вторую уносили домой для щенка.

На третий день мама узнала про всё это и очень рассердилась:

— Сами досыта не едят, кожа да кости, а ещё дармоеда приволокли!

— Мама, у него же нет мамы, — сказал Шурка. — У него маму бревном придавило.

А я сказала:

— Мам, у него только уши большие, а сам-то он маленький. Много ли ему надо?

Но мама всё равно сердилась… Вообще-то наша мама была добрая. Но она всё ещё ждала известий от нашего папы. А их не было и не было. А ещё — она очень уставала на фабрике, работала с утра до вечера. Тогда все так работали, чтобы восстановить город.

— Чтоб я не видела здесь вашего заморыша. Несите его обратно, где взяли, — так велела мама.

А куда нам было его нести? Плот с небритым сплавщиком уже ушёл, а во-вторых, Ушастик был вовсе не заморыш. Его коричневая шёрстка была густая и тёплая, а глаза круглые и влажные — ну, прямо прелесть! И ласковый он был — всё лизал мои руки. А играл как забавно! Когда мы накормили его размоченным в чае хлебом, он завилял пушистым хвостом и подпрыгнул сразу на всех четырёх лапах и вдруг затявкал — тоненько и звонко. На меня затявкал, потому что я в это время скакала на одной ноге.

Мы с Шуркой принялись бегать по комнате, а Ушастик гонялся за нами, прыгал и мотал мохнатыми ушами. А потом остановился, как вкопанный, лапку поджал, одно ухо при поднял, голову наклонил набок и навострился весь, — смотрит то на Шурку, то на меня — за кем бы погнаться?

Нет, что бы там ни говорила мама, мы ни за что бы не согласились расстаться с Ушастиком.

И ребятам с нашего двора он тоже очень понравился; все хотели приласкать его, подержать на руках. Соседский Ромка всегда обзывал меня «мышонком» и дёргал за косу, а тут не стал дразниться, наоборот, два раза принёс для Ушастика лепёшки. А Зина Клочкова отдала свой гребешок с двумя ломаными зубьями.

Мы хотели причесать Ушастика, но ничего не вышло, потому что шёрстка была запутанная. Только ещё один зуб сломали у гребёнки.

Шурка предложил:

— Давайте-ка вымоем его.

Я думала, Ушастик испугается, будет сопротивляться. Но едва мы налили воду в большое мамино корыто, как он сам туда сразу прыгнул и стал плескаться, отфыркиваться, мотать головой — всех обрызгал. Вот смеху-то было! Барахтается в корыте, загребает лапами, как вёслами, а хвостом, как рулём, управляет. И вылезать не хочет, даже огрызается.