Читать «Столыпин. На пути к великой России» онлайн - страница 44

Все – от малого до великого – в домашней жизни обоих семейств было проникнуто духом православия. У детских кроваток в доме Столыпина по ночам мерцали лампадками иконы[187], во время переездов семьи новое жилище всегда выбирали рядом с церковью. Последние же несколько лет семья жила в столичном особняке на Фонтанке, в котором была домовая церковь[188].

Одним из первых воспоминаний детства старшей дочери Петра Аркадьевича Марии было родительское благословение. «Сердце радостно забилось, – рассказывает она в своих мемуарах, – когда издали услыхала я его ровные, неторопливые шаги, а когда он, наклонившись надо мной, положил на мой горячий лоб свою большую, мягкую, свежую руку – так сделалось хорошо, что и боль в голове, и скучный день без беготни (девочка была больна. – Д.С. ) – все было забыто. Папб бережно подогнул край одеяла, перекрестил меня и, стараясь ступать легко, вышел из детской»[189]. Еще одно навсегда оставшееся в памяти отцовское благословение было связано с венчанием Марии с Б.И. Боком. «На всю жизнь, – писала она, – запомнила я проникновенно строгое и одновременно ласковое лицо папб, когда он поднял икону, благословляя нас»[190].

Из года в год в усадьбу Столыпиных в Колноберже приезжал друг семьи отец Антоний, более пятидесяти лет прослуживший в местной кейданской церкви. Петр Аркадьевич знал его с детства и приглашал на все семейные праздники. Каждый раз при переезде семьи из Ковно на отдых в Колноберже отец Антоний служил в доме Столыпиных молебен и окроплял комнаты святой водой. «Как любила я эти богослужения, – вспоминала Мария, – в милой колнобержской столовой, когда в открытые окна вливается воздух, напоенный запахом сирени, когда такой с рождения знакомый голос батюшки произносит святые слова молитв, когда так легко, чисто и радостно на душе»[191].

По воспоминаниям руководителя комиссии по расследованию убийства царской семьи при армии Колчака М.К. Дитерихса, «весь внешний и духовный уклад домашней жизни Царской Семьи представлял собою типичный образец чистой, патриархальной жизни простой русской религиозной семьи. Вставая утром от сна или ложась вечером перед сном, каждый из членов семьи совершал свою молитву, после чего утром, собравшись по возможности вместе, мать или отец громко прочитывали прочим членам положенные на данный день Евангелие и Послания. Равным образом, садясь за стол или вставая из-за стола после еды, каждый совершал положенную молитву и только тогда принимался за пищу или шел к себе»[192]. «А с каким трепетом, с какими светлыми слезами, – свидетельствовал духовник государевой семьи архиепископ Феофан Полтавский, – приступали они к Святой Чаше!»[193]