Читать «Столыпин. На пути к великой России» онлайн - страница 152

Осознавать, что авторитет Столыпина возрастает, умаляя авторитет верховной власти, Николаю было нелегко. Уже после гибели Столыпина в разговоре с новоназначенным премьером Коковцовым государь не смог удержаться от всплеска того, что наболело. Он не хотел, чтобы Коковцов совершил ту же ошибку, что и Столыпин, заслонив собою личность царя. “Ваше императорское Величество, – убеждал новый премьер государя, – покойный Петр Аркадьевич не заслонял вас, он умер за Вас”. В ответ Николай сказал Коковцову: «Он заслонял Меня. Мне надоело читать каждый день в газетах “Председатель Совета Министров, Председатель Совета Министров!”»[655]

Столыпин действительно заслонял самодержца. Произошла частичная подмена царского авторитаризма авторитаризмом Столыпина. Царя это раздражало, Столыпин же не придавал этому решающего значения. Строитель великой России пребывал в плену собственных дел и свершений, и все труднее и труднее удавалось ему отделить себя от них. По точному выражению И.Ф. Кошко, «он сумел свои личные интересы слить нераздельно с интересами Государства, он иначе жить не умел и не мог»[656]. В частных беседах и даже в публичных выступлениях премьера правительство вольно или невольно обретало статус автономного института власти, при этом ссылки на авторитет монарха хотя и присутствовали, но блекли при оценке правительственных действий.

«Слухи и разговоры о том, будто правительство поправело, – говорил Столыпин 17 октября 1906 г. беспартийному депутату графу А.А. Уварову, – ни на чем не основаны. Правительство остается самим собой. Он не поправело и не полевело. Оно идет той дорогой, которую раз навсегда избрало. И думает, что она наилучшая. Доказательством этого может служить тот факт, что огромная часть России довольна политикой правительства, что большинство настоящих русских на стороне правительства»[657].

Ко всему прочему Столыпин действительно «был человеком властным и с каждым годом он все более и более подбирал вожжи»[658], что особенно проявилось в кадровом вопросе. Как вспоминает октябрист С.И. Шидловский, «назначение губернаторов Столыпин взял всецело в свои руки; Министерство внутренних дел никакого отношения к этому не имело, и даже соответствующие чины его ехидно посмеивались, называя губернаторов лейб-гвардией Петра Аркадьевича»[659]. Здесь, конечно, определенное передергивание фактов, так как все назначения на посты губернских начальников всегда осуществлялись с ведома, личного участия и за подписью государя, но нельзя не признать, что их кандидатуры (за исключением, пожалуй, военных губернаторов окраин) царю подбирал Столыпин. Петр Аркадьевич для большей эффективности политики правительства имел обыкновение замыкать деятельность губернаторов на собственной персоне. А между тем такой поворот дел не мог не вызвать недовольство Николая II, и впоследствии он посчитал неразумным соединять в одном лице руководство МВД и правительства[660].