Читать «В пекло по собственной воле (сборник)» онлайн - страница 42

Наверное, я была слишком раздражена на Менделеева за его пренебрежительное отношение к человеку, который погиб почти у него на глазах, и поэтому заговорила не столь доброжелательно, как он:

– Я выполню свое обещание. Хотя это и не слишком разумный шаг с моей стороны. Гораздо умнее было бы продолжать морочить вам мозги и выпытывать информацию, которая поможет мне прийти к окончательному решению.

Менделеев посмотрел на меня как-то недоуменно, но промолчал. Он явно не понял, чем вызвал во мне раздражение. Но остановиться я уже не могла.

– Да, я подозреваю вас! – продолжала. – Подозреваю в преступлении против одной из ценностей моей жизни. Против дружбы и верности. Верности друзьям и самому себе. Я слишком люблю своих учителей – Григория Абрамовича и Константина Ивановича, чтобы на все закрыть глаза и оставить вас в покое.

Я видела, как округляются глаза Менделеева, но продолжала. Что-то несло меня, словно с горы на лыжах, и я не могла ни притормозить, ни остановиться, ни свернуть куда-нибудь в сторону.

– Предательство – самая гнусная вещь из всех, которые мне известны на свете. Все равно, кто его совершает и кого предает. Тот, кого предали, – теряет больше, чем жизнь. Он теряет веру в жизнь и в самого себя. Ему остается только доживать свой век по инерции, не глядя людям в глаза. Он ведь не может поверить, что люди искренни с ним, и, одновременно, не может поверить, что мир устроен так, как устроен, и в основе всего лежат ложь и предательство. Он уходит от мира в себя, в свою скорлупу и начинает исподтишка презирать весь мир и всех, кто встречается на его пути. Ему ничего не стоит представить себе, что они – такие же гнусные и циничные предатели, как тот человек, с которого началось его разочарование в этом мире. Подумайте об этом, генерал, подумайте, когда выпадет свободная минута. Вам станет тошно и от своих государственных дел, от всех этих ваших переговоров с министрами и президентами, от далеко идущих планов, когда вы сами у себя будете вызывать отвращение. Неужели у вас никогда не было таких минут? Вы спрашивали меня – во что верю я?.. Или нет – это я, кажется, вас спрашивала. Ну да все равно. Какая разница! Так вот, я верю, что предателя рано или поздно настигает возмездие! Его предательство к нему же самому и возвращается, и он понимает, что в конечном итоге предал самого себя! Предательство – это самоубийство, Менделеев, поверьте мне… Я ненавижу вас, Менделеев, потому что… Потому что я не могу поверить, что… Что вы можете быть предателем…

Не знаю, что со мной случилось, наверное, виной всему была кессонная болезнь, пусть и в самой легкой форме, но я разревелась, как какая-нибудь дурочка-школьница. Да, собственно, и монолог мой был настолько перенасыщен романтикой и максимализмом, что я сама потом удивлялась, вспоминая, куда подевались в тот момент мой рационализм и моя выдержка, мое понимание людей и внимательность к их психологическим реакциям.