Читать «Слово и дело!» онлайн - страница 125

„Не сознавая возможности высшей, чистой, нравственной связи с женщиною, не возвышаясь над плотскими, чисто животными инстинктами, весьма многие грубые русские люди не сознавали необходимости церковного освящения союза мужа с женою, посредством таинства брака“.

Желябужский, оставивший в своих записках заметки о нравственном растлении русских людей своего времени, записал и самые черты грубого разврата: растление дев, блудодейство замужних жен и женатых мужчин и проч. Так, например, „в 7192 (1684) году, — пишет Желябужский, — учинено наказание Петру Васильеву сыну Кикину: бить кнутом пред стреледким приказом за то, что он девку растлил“. Надо думать, что этот блудодей был здоровья крепкого, ибо тот же Желябужский отмечает: „Да и преж сего (то есть битья кнутом) он, Петр, был пытан на Вятке“ и т. д. „7193 г. (1685) Степану Коробьину учинено наказанье, бит кнутом за то, что девку растлил“. „7202 г. (1694) в Стрелецком приказе пытан Замыцкой, в подговоре девок…“ „7202 г. июня приведены в Стрелецкий приказ Трофим, да Данило Ларионовы с девкою, в блудном деле его жены, в застенок“. „7205 г. бит кнутом нещадно Иван Петров сын Бартенев за то, что брал жен и девок на постелю“… и т. д.

Приведенных выписок довольно, чтоб видеть, насколько прав князь Щербатов, утверждавший, что любострастие было не в обычаях нашей страны до Петра, но едва ли прав Афанасий Прокопович Щапов, восторженно видящий в реформах великого монарха „полное, всецелое, нравственное обновление, просвещение и очищение русского народа от умножившейся нравственной тины!“.

В самом деле, если говорить собственно о любострастии, то эта тина с петровского времени получила еще большее развитие; нравственного очищения далеко и далеко не воспоследовало; разврат только сделался утонченнее, но едва ли не пошлее.