Читать «В поисках Вишневского» онлайн - страница 14
Наталья Петровна Кончаловская
Александр Васильевич постоянно занимался спортом. В его кабинете были ввинчены в притолоку кольца для гимнастики, на них ежедневно отец и сын проделывали различные упражнения. Александр Васильевич считал, что физическое развитие необходимо в любой профессии, а в хирургии — особенно, и так как он был волжанином, то первое место у Вишневских занимали гребля и плавание. Александр Васильевич с Шурой и с друзьями запросто переплывали Волгу! Правда, рядом всегда плыл «дежурный» ялик — на всякий случай.
Что помнят друзья
Фрагмент первый
«Давным-давно в детской купальне в селе Верхний Услон, что на Волге, где мы снимали дачи, черноволосый худенький мальчик, визжа, плескался в воде, что, впрочем, делал и я, — пишет художник Борис Константинович Винокуров. — Когда я напоминал об этом Александру Александровичу, уже сидя у него в клинике, в кабинете, он, сверкая очками, сердито кричал на меня: «Я визжал? Никогда я не визжал, я просто возмущался, что нас купают вместе с девчонками!»
Так вот наши отцы — Константин Петрович и Александр Васильевич — были большими друзьями. И помню я, как мы с моими братьями Юрием и Германом и с Шурой Вишневским в купальне по очереди лупили по-боксерски по животу моего отца. Для него это было нечто вроде массажа. Шурка, стесняясь, поглядывал на Александра Васильевича: можно ли, мол, бить чужого дядю по животу? А мой отец командовал: «Давай, давай сильнее!» — и хохотал, подзадоривая нас…
Берег Волги был для нас любимым местом, где мы росли, здоровые и счастливые. Закалялись, мужали, с утра до вечера проводя на берегу, загорали, боролись и бегали наперегонки, купались до синевы, до лихорадочной дрожи, когда зуб на зуб не попадает.
Отец наш увлекался гребным спортом и был одним из организаторов гребных станций в Казани. У нас было два гоночных ялика, один из которых, построенный самим отцом, был отдан в полное наше распоряжение. Можно себе представить, сколько экскурсий совершили мы в нем по Волге.
Родители отпускали нас охотно и даже на несколько дней, зная, что мы умелые гребцы. И мы, запасясь салом, хлебом и картошкой, садились в ялик и плыли в село Шеланку, верст на пятьдесят ниже Казани, к товарищу нашему — однокласснику Борису Турбину, у его родителей был там дом. Незабываемые времена!
Выехав на середину Волги, мы раздевались догола и гребли по очереди. Когда хотелось освежиться и отдохнуть, бросались в воду и плыли за яликом. Если же нас заставал дождь, причаливали к берегу, вытаскивали ялик и, перевернув его, укрывались под ним от дождя.
Иногда ради романтики ночевали на берегу, пекли на костре картошку и ели ее с салом и хлебом. Делить сало и хлеб поручалось Шуре Вишневскому — в знак особого доверия.
И о
По-настоящему, уже на всю жизнь, подружился я с Шурой в казанской опытно-показательной школе второй ступени, которая была создана группой педагогов-экспериментаторов. Шура попал уже во второй класс, имея репутацию драчуна и забияки. Это было в 1922 году.
