Читать «Лицо порока» онлайн - страница 149

Не раздумывая ни секунды, я вонзил острые осколки бутылки в промежность коренастого и тут же молниеносно черканул ими по лицу мозгляка. Рыча и истекая кровью, как раненный кабан, коренастый пополз в камыши. Мозгляк, зажав лицо руками, кубарем барахтался в снегу. Я дважды ударил его ногой по голове, и он затих, вытянувшись во весь рост. Настя силилась подняться и протягивала мне руку, но мне было не до нее. Подлетев к коренастому, я принялся его избивать. Он корчился, извивался, его вопли и стоны распугали ворон, чинно прохаживающихся неподалеку по белой простыне пустыря. Вскоре коренастый умолк. А я все никак не мог остановиться. Настя с трудом оттянула меня от распластанного тела, уткнувшегося сморщенным членом в алый снег.

Тяжело дыша, я вышел на дорогу, подобрал пачку сигарет, которую обронил, и, закурив, взглянул на поле боя. То тут то там багровели пятна крови, валялись какие-то предметы, оторванные пуговицы. Рядом поскуливала Настя.

— Ты как? Тебя побили? — все еще ощущая дурноту и головокружение, озабоченно спросил я.

— Нет, но меня хотели… — она вдруг заплакала навзрыд.

— Ты чего плачешь — что хотели или что не успели? — нелепо пошутил я.

Настя прижалась к моей груди, продолжая рыдать.

Через час, когда уже начало вечереть, мы вышли прогуляться у корпуса и услышали «новость»: только что «скорая» увезла трех истерзанных парней, их случайно обнаружила бабулька из ближнего корпуса, которая вышла на дорогу размять ноги.

— Живы хоть? — поинтересовался я у медсестры, принесшей это известие.

— Да живы, слава Богу! — вздохнула она сокрушенно и прибавила, скорбно закатив глаза: — Но искалеченные, бедные, до ужаса!

Я только молча взглянул на Настю и потер ноющие ребра. Рассеченную скулу мы уже замаскировали тональным кремом.

Подкрепившись водкой и бутербродами в палате, я отправился на автостанцию. От услуг Насти как провожатой категорически отказался, строго-настрого запретив ей даже нос показывать дальше, чем за пять метров от стен корпуса.

Глава тринадцатая

На утро скула распухла, а ребра болели так, что трудно было дышать.

— Что, не прошел где-то по габаритам? — не без ехидства спросила жена, когда я утром приплелся на кухню пить кофе.

— Хулиганы! — коротко объяснил я.

— Ссадины очень заметны, — Аня принялась рассматривать мою физиономию. — В редакции сразу начнутся разговоры.

— Да уж, — согласился я, сокрушенно вздохнув. — Скажут, перебрал, встречая Новый год, и подрался.

— Придется тебя гримировать!

— Угу! — кивнул я. — Как престарелую шлюху перед приходом состоятельного клиента.

— Фу, пошляк! — бросила жена и пошлепала в спальню за своей косметикой. Она у нее почему-то хранится там в платяном шкафу.

Принесла и начала раскладывать на столе.

Маскировка побоев заняла довольно много времени.

— Вот, принимай работу! — Аня наконец оставила мое лицо в покое.

Взглянув в зеркало, я приятно удивился: ссадин и синяков заметно не было.

Мы попили кофе, беседуя о том, о сем, и ушли из дому. Дети еще спали.