Читать «Автоматы» онлайн - страница 7

Итак, я проснулся и вынужден был признать, что ни одно из воспоминаний о прожитых годах ничуть не предвещало мне этого дивного видения, прекрасную девушку я видел впервые. За окном о чем-то громко и горячо спорили. Механическим рывком я поднял себя на ноги и бросился к окну. Какой-то пожилой прилично одетый господин бранился с почтовой прислугой, которая, надо полагать, плохо обошлась с его щеголеватым экипажем. Наконец все было улажено, и хозяин, задрав голову, крикнул:

— Теперь все в порядке. Мы отъезжаем!

Я заметил, что совсем рядом со мной, из соседнего окна, выглядывает какая-то женщина. Услышав крик, она тут же скрылась в комнате, так что я не сумел разглядеть ее лица, скрытого к тому же широкополой дорожной шляпой. Выйдя на улицу, она неожиданно обернулась и посмотрела на меня. Людвиг! Это была певица. Это было то самое видение! Взгляд небесно-голубых глаз на мгновение задержался на мне, и мне почудилось, будто луч хрустального звука пронзил мою грудь, подобно жгучему уколу кинжала. Я ощутил вполне физическую боль, сладостную дрожь во всем теле и замер в невыразимом блаженстве.

И вот она уже в экипаже, а кучер с веселой ухмылкой наигрывает какой-то бодрый мотивчик. Еще мгновение — и они исчезли за углом улицы. Я стоял у окна словно завороженный. Курляндцы зашли в мою комнату, чтобы прихватить с собой в увеселительную поездку, о коей мы договорились еще давеча. Я не мог вымолвить ни слова, и меня сочли нездоровым. Если б можно было описать словами хоть малую толику того, что произошло! Я не пытался разузнать, кто были те незнакомцы, что жили в соседней комнате. Ибо всякое слово, прикосновенное к тайне, сорвавшись с чужих уст, так или иначе осквернило бы ее, столь чисто и трепетно хранимую моим сердцем. Я хотел и впредь не нарушать ее сокровенности и никогда ни единым словом не выдавать вечную любовь души моей, даже если бы мне не довелось ее больше увидеть.

Теперь, мой сердечный друг, ты можешь понять состояние, владевшее мною, и потому не станешь упрекать меня в том, что я пренебрег всем и вся, чтобы запечатлеть в душе хоть ускользающий след возлюбленной незнакомки. От веселой компании курляндцев мне было попросту тошно, и не успели они ничего толком сообразить, как я среди ночи уложил свои вещи и отправился в Б., конечный пункт моего путешествия.

Ты знаешь, что с юных лет я считался недурным рисовальщиком. В Б. я поступил в ученье к искусному мастеру-миниатюристу и вскоре так преуспел в деле, что вполне справлялся с той единственной целью, какую поставил перед собой, а именно — написать достойный оригинала портрет незнакомки.

Втайне ото всех, запершись в своей комнате, я написал его, и он оставался скрытым от посторонних глаз, ибо я отдал вставить в медальон другой портрет такой же величины и затем уже не без труда поместил там второй — с образом возлюбленной, который с этого времени носил на груди.

Сегодня я впервые завел разговор о священном миге моей жизни, и ты, Людвиг, единственный, кому я поверяю свою тайну! Но именно сегодня враждебная сила проникла в мою душу. Когда я приблизился к турку, чтобы задать свой вопрос, я был полон дум о возлюбленной сердца.