Читать «Я РОСЛА ВО ФЛОРЕНЦИИ» онлайн - страница 35

Второе страшное унижение я испытала спустя лет десять, в пору следующего зубного ремонта. На этот раз я плавала в бассейне. До сих пор спрашиваю себя, как мне удалось отыскать коронки, ныряя под воду. Они медленно опускались ко дну, как пара крохотных конфетти, белые на фоне белого кафеля бассейна. Но это уже другая история.

Чтобы войти в читальный зал Библиотеки Маручеллиана, надо пройти через каталог и отворить массивную тяжелую дверь. Зал похож на деревянную шкатулку. Да, это лоно, сплошь выстланное изнутри книжными полками, нависающими над читателями, которые не смеют даже делать записи в тетрадях из боязни нарушить тишину. В Библиотеке Маручеллиана невозможно заниматься, здесь слишком тихо.

С рукописью "Самого длинного дня" можно ознакомиться в другом зале, поменьше. Там находятся редкие и старинные книги, но атмосфера более непринужденная. Библиотекарши тихонько болтают, библиотекари набирают сообщения, отключив звук в своих сотовых. Я кладу тетрадь на деревянную подставку, листаю. Узнаю пятна и перечеркнутые строки. Это все та же рукопись, она проделала путешествие в противоположном направлении. Была в Риме, вернулась во Флоренцию. А я — наоборот. Мне приходит в голову глупая мысль, что вещи не могут бунтовать. Как маленькие дети или как мертвецы. Они вынуждены подчиняться нашим правилам. А правила, что и говорить, есть правила, они всегда часовые традиций. Рукопись Дино Кампаны должна была вернуться в Тоскану, упокоившийся сын будет похоронен как полагается, хотя и ненавидел Церковь и похороны.

Я смотрю в окно — и внезапно начинаю понимать то, чего никогда прежде не осознавала, хотя долго жила в этом городе и выглядывала из тысячи похожих окон, выходивших на крыши домов. Мне кажется, я вдруг поняла, почему англичане всегда так любили жить здесь, спорили из-за вилл во Фьезоле и Сеттиньяно, желали умереть на берегах Арно. Почему писали книги, действие которых разворачивается здесь, и покупали все эти дома — обратите внимание на то, какие имена значатся на дверных табличках зданий на великолепных улицах, ведущих к площади Микеланджело, пересекающих улицу Деи-Колли, примыкающих к площади Дель-Кармине или к рынку Сан-Лоренцо, — обставляя их с педантичной тщательностью и вкусом к деталям, на которые никто из нас больше не способен ни в финансовом, ни в психологическом плане. Англичане любят Флоренцию, потому что Флоренция — английский город.

Но не вся. Во Флоренции есть и итальянские кварталы, особенно на окраинах или, по крайней мере, за чертой бывшей городской стены. Но большая часть города колоритом и атмосферой напоминает скорее городок в окрестностях Лондона, чем какие-либо места, например, во Франции, Германии или Южной Италии. Знаю, это утверждение покажется странным тем людям, которые не очень хорошо знают Флоренцию и всегда представляли ее себе как классический образец ренессансного города со средневековыми корнями, выросшего на месте древнего этрусского поселения и питавшегося римской культурой.