Читать «Упадок и разрушение» онлайн - страница 24
Ивлин Во
— Извините, пожалуйста, — подошел к ним Бест-Четвинд, — но мы совсем окоченели. Может быть, пора начинать?
— Давайте, — согласился Поль. — А что вы, собственно, должны делать?
— Нам надо разделиться и пробежать дистанцию.
— Прекрасно, тогда разбейтесь на четыре группы. Это оказалось не так-то просто. Дети требовали, чтобы в забеге принял участие и мистер Прендергаст. Наконец Поль возвестил:
— Первый забег. Дистанция — миля. Пренди, побудь-ка с ними, а мы с Филбриком пока постараемся как-то организовать прыжки.
— А что я должен делать? — забеспокоился мистер Прендергаст.
— Пусть мальчишки пробегут до замка и обратно, а ты запишешь тех, кто займет первые два места в каждом из забегов.
— Попробую, — грустно отозвался мистер Прендергаст. Поль с Филбриком двинулись к павильону.
— Я, между прочим, дворецкий, — заговорил Филбрик, — а вожусь с шатрами, точно бедуин какой.
— Это ненадолго, — заметил Поль.
— Я и сам здесь ненадолго, — ответил Филбрик. — Не для того я родился, чтобы быть на побегушках.
— Я вас понимаю.
— Знаете, почему я здесь оказался?
— Нет, — отрезал Поль. — Не знаю и знать не хочу, вам ясно?
— Сейчас я вам все расскажу, — продолжал как ни в чем не бывало Филбрик. — Вышла вот какая штука.
— Ваши гнусные признания меня не интересуют, сколько раз повторять.
— Они никакие не гнусные, — отвечал Филбрик. — Это история любви. И, скажу вам честно, я не знаю истории прекраснее. О сэре Соломоне Филбрике, наверное, слыхали?
— Нет.
— Не может быть! Не слыхали о старине Солли?
— Нет, а что?
— А то, что это я. И, смею вас уверить, к югу от моста Ватерлоо это имя кое-что да значит. Скажите только: «Солли Филбрик из „Барашка и флага“, если будете в Лондоне, — поймете тогда, что такое слава».
— Хорошо, попробую.
— И учтите, я говорю: «Сэр Соломон Филбрик», но это так, больше для смеха. Так меня наши школьники называют. На самом-то деле я никакой не сэр, а самый обыкновенный Соломон Филбрик. Как вы или он. — Филбрик ткнул пальцем себе за спину, откуда слабо доносились команды мистера Прендергаста: «На старт, на старт, непослушные мальчишки!» — А они меня сэром величают. Из уважения.
— Когда я скомандую: «Внимание, марш», начинайте бег, — слышался голос мистера Прендергаста. — Итак, внимание, марш… Почему же вы стоите на месте? — И его призывы тотчас же утонули в звонких ребячьих протестах.
— И учтите, — не унимался Филбрик, — слава пришла ко мне не сразу. Вырос я среди грубых людей, ох каких грубых. Вы с Птенчиком Филбриком знакомы не были?
— Боюсь, что нет.
— Еще бы! Дело-то давнее. А ведь неплохой боксер был. Не скажу великий, — пил запойно, да и руки коротковаты, но свои пять фунтов за вечер он в нашем Ламбет-клубе зарабатывал исправно. К нему все там хорошо относились, а ведь иной раз налижется до чертиков, какой уж тут бокс. Короче, то был мой папаша, золотое сердце, но грубиян, что верно, то верно. Разнесчастную мою родительницу лупцевал — страшное дело. Пару раз за это в кутузку попадал, а как выпустят, он опять так наподдаст… Нынче таких людей уж не встретишь, образованные все больно стали, да и виски, между прочим, не подешевело… Птенчик из меня тоже хотел боксера сделать. По субботам я стоял с губкой у канатов в нашем клубе и кое-что, между прочим, зарабатывал, а ведь совсем сопляком был. В клубе я и познакомился с Тоби Кратвеллом, о нем тоже не слыхали?