Читать «Идеальное преступление» онлайн - страница 209

Волин кивнул:

— При помощи этих препаратов можно надежно усыпить человека, скажем, часов на пять-шесть? При этом вынести его из квартиры так, чтобы он этого не почувствовал?

Эксперт пожал плечами:

— Все зависит от толерантности… Проще говоря, от переносимости человеком данных препаратов. Ну, и от доз, разумеется.

— Допустим, человек не употребляет антидепрессанты и транквилизаторы. Постоянно, я имею в виду.

— Если принять во внимание, что концентрация препаратов в сахарной и кофейной пыли достаточно высока… Скажем так, пары кружек кофе с тремя ложечками сахара в каждой будет вполне достаточно. Но учтите, что человек вечером еще и ужинает. В пище наверняка присутствовала соль, содержащая ту же смесь, а иногда и перец. — Эксперт развел руками. — Выводы делайте сами. Кстати, если этот человек и проснется, то всего на несколько секунд, а утром даже не вспомнит, что просыпался.

Волин кивнул:

— А эти препараты не изменят вкус пищи?

— Феназепам и финлепсин вообще не имеют ярко выраженного вкуса. Амитриптилин горький. Но хороший, крепкий кофе горчит сам по себе. Так что… Судя по концентрации, горечь должна была ощущаться, но не слишком сильно. Ее вполне могли принять за крепость кофе. Кстати, горьковатый привкус достаточно легко снимается, если добавить лишнюю ложечку сахара.

— Спасибо. Это я и хотел знать.

— Думаете, Скобцова усыпляли? — спросил Русницкий.

— Георгий, ну не сам же он себе эту дрянь в еду подмешивал. — Волин вновь повернулся к эксперту: — А как долго вырабатывается привыкание к этим препаратам?

— Трудно сказать наверняка, — отреагировал тот, колдуя над своими реактивами. — Зависит от индивидуальных особенностей организма. В среднем — месяца полтора-два.

— Так я и думал. — Волин огляделся. Кухонный стол занят химиком, зато рабочий свободен. — Георгий, я пока оформлю постановления, а ты пройдись по соседям. Меня интересует ночь с двадцатого на двадцать первое. Отрезок времени — с часу до трех. И в соседний дом сходи. Опроси жильцов, окна которых выходят во двор.

— А соседка? Анна Михайловна?

— Я у нее уже был. Она слепа, как крот. — Волин пристроился за столом, достал из кейса бланки. — Давай, действуй.

Давно известно, бумажная часть работы следователя съедает семьдесят процентов времени. Заключения, сообщения, извещения, постановления, протоколы, повестки, запросы, ордера — тонны документов. Полученные в ходе следствия показания и улики нужно регистрировать и приобщать к делу, иначе для суда это будут никакие не доказательства, а так, гора никчемного мусора. Если бы все было как в кино: узнал про, тайно проник в, отыскал там, забрал из, пришел к, ухватил за, притащил в камеру — и расслабляйся. Только вот в реальности с подобными методами у следователя гораздо больше шансов оказаться за решеткой, чем у преступника. Такие дела. Об этом и думал Волин, заполняя бумаги.