Читать «Путь Грифона» онлайн - страница 10

– Ольга – человек опытный. Её не так просто расколоть.

– А те, кто её похитили, – пионеры-тимуровцы? – продолжал кричать Абакумов. – Вон как тебя разделали. Показательно разделали. Ты хоть это-то понял?

Литвинчуку не оставалось ничего, кроме как молчать. Избили его действительно профессионально. Сломали по ребру с каждой стороны груди. Напинали по почкам. А главное, действительно превратили лицо в один сплошной синяк. Было ещё сотрясение мозга, из-за чего нестерпимо кружилась голова и сильно тошнило.

– Ты, помнится, рапорт подавал. На фронт просился, – заканчивал разговор начальник управления. – Считай, что рапорт удовлетворён. Завтра же на фронт, к ядрёной матери! Что делать с Каблучихой, когда объявится, – без тебя решать будем. Работнички…

Суровцев в сопровождении начальника внутренней тюрьмы НКВД быстро шёл по коридору. Охранник встретил их у дверей камеры. Звякнув связкой ключей, молча приставил правую ладонь к козырьку фуражки.

– Открывай, – приказал ему начальник.

– Есть, – коротко ответил охранник и, гремя ключами, принялся открывать дверь камеры.

Сергей Георгиевич отстранил его и сам резко распахнул дверь с окошечком для передачи пищи и глазком для наблюдения, которые зэки именуют «кормушкой» и «волчком».

На топчане с тонким матрасом, закутавшись с ногами в серое одеяло, неотрывно глядя на вход, сидела Ангелина. При его появлении она высвободила руки, молча протянула их к нему. Как завороженный, Суровцев смотрел и не мог оторвать глаз от тонкой седой пряди в её чёрных как смоль волосах. Бросился к жене. Распахнул одеяло. Будто не давая рассмотреть себя, она обняла его. Прижалась. Он подхватил её на руки. Встал. И без того миниатюрная и хрупкая, она показалась ему почти невесомой.

Сел на топчан. Чуть отстранил Ангелину от себя и с ужасом посмотрел на её ноги. Ступни были настолько распухшими, что, казалось, шерстяные серые носки на них сейчас лопнут от напряжения. Он оказался прав – её подвергли «стойке». Бросил взгляд на стол с нетронутой тюремной баландой. С женой на руках встал. Одной рукой сдвинул в сторону алюминиевую тарелку и кусок чёрного хлеба. Посадил её на стол. Снял с себя шинель. Расстелил на топчане. Положил Ангелину обратно на топчан. Запахнул полы шинели. Снова взял её на руки, как ребёнка, и быстро вышел из камеры.

Шёл по тюремному коридору, ничего не видя перед собой. Сзади с сапожками Ангелины в руке шлёпал начальник тюрьмы. Их бегом обогнал охранник, отправленный за личными вещами и шинелью женщины.

Точно налившись недоброй гигантской силой, Суровцев совсем не чувствовал веса тела жены. Возникло ощущение, что взрослая женщина превратилась в маленького ребёнка. А может быть, он сам за какие-то минуты стал другим. Нечто похожее он впервые испытал когда-то во время сабельной рубки под Самгородком. Тогда ему показалось, что только сама смерть и может его остановить. А от его сокрушительных сабельных ударов не было никакого спасения. Сейчас он постарался успокоиться. И это ему, кажется, удалось.

Под крупными, сырыми хлопьями снегопада влезали в салон автомобиля. Черепанов помог им разместиться на заднем сиденье. Принял из рук охранника шинель, шапку, ремень с портупеей и кобурой. Сложил впереди рядом с водительским местом. Забрал личное оружие Ангелины – маленький браунинг. Сунул пистолет в карман брюк.