Читать «Темная мишень» онлайн - страница 46

– Если со стволом выйдешь, сразу пристрелю, – напомнил из-за двери Робинзон. – И руки держи над головой.

– Стреляй, – усмехнулся Грешник.

Вскинув руки и скрестив ладони на затылке, он пинком открыл дверь и шагнул наружу.

Робинзон, чертов пижон, словно не чувствуя, что в караулке тепла всего градусов на десять, так сюда и приперся – в джинсах и расстегнутой до пупа рубахе, лишь портупею с кобурой нацепил. Крутость демонстрирует, типа, ему сам черт не брат. Даже не подозревает, как он смешон в своих потугах казаться киношным суперзлодеем. Кроме Храмового, здесь находились еще трое: Головин-Пятница с помощником Жердяем, и Язва. Настя-Язва. Она-то и опекала Фиону – небрежно придерживая ее левой рукой за ворот куртки. На плече – ремень «Витязя», правая рука занята «Сайгой». «Прости», – виновато блеснуло во взгляде дочки, когда Поляков глянул в ее сторону. Губы Фи были заклеены скотчем. Она немного повернулась боком, чтобы Сергей увидел – ее руки за спиной связаны, и она ничего не может сейчас поделать. Заметив движение, Язва ее одернула, как нашкодившую собачонку, тут же заслужив полный гнева взгляд пленницы.

– Повежливее, Настя, – с тихой угрозой обронил Грешник.

Женщина презрительно фыркнула:

– Посмотрим, чего ты стоишь, когда выведем тебя во двор на твое любимое местечко, там, где стены кровью расписаны. Для граффити нынче, так уж сложилось, лучший цвет – красный.

Язве было под сорок, довольно красива, и выглядела она не старше своих лет, как это обычно бывало в тяжелые времена после Катаклизма. Еще бы, все запасы питательных кремов со склада семейная парочка Храмовых за эти годы изводила исключительно на себя. Лучшая еда. Лучшие условия жизни. Душ при любой возможности. И лучшая одежда – как и Робинзон, Язва носила только новое. Внешне она очень походила на Фиону – и низким ростом, и стройной худощавой фигурой, даже лица их издали можно было спутать. Она и одета сейчас была как Фиона – в теплый комплект из куртки и штанов камуфляжной расцветки. Разве что характеры у дочери Грешника и сестры Храмового были совершенно разные. Фиона была упряма и тверда в достижении поставленных целей, но не любила беспричинного насилия и ненужных конфликтов. Язва же обожала жестокость. Каждый раз, когда доходило дело до чьей-либо казни, она не упускала случая поучаствовать, подержать, так сказать, свечку, пока Грешник вершил дело. Посмаковать чужую боль. Неудивительно, что и сейчас она оказалась здесь. В Убежище маловато способов интересно провести время. Телевизионные зомбоящики, промывавшие мозги телезрителям информационным спамом, канули в лету, вместе с модными клубами, кафешками, ресторанчиками, танцевальными площадками, боксерскими рингами и другими развлечениями. Остался только «домашний театр». «Лучше бы ты с сыном сидела, сука», – выругался про себя Поляков. У него словно только сейчас спала пелена с глаз – среди какого морального отребья он жил все эти годы, добровольно опустившись до их уровня.