Читать «Миры Клиффорда Саймака. Книга 7» онлайн - страница 82

Клиффорд Саймак

— Все как будто в порядке, беспокоиться нечего. Я останусь здесь, а ты бы вернулся вниз и немного отдохнул. Я тебя разбужу около полудня.

— Чарлз, у тебя, наверное, есть вопросы. По поводу этой ночи. Я пока не хотел бы говорить на эту тему с остальными, но ты имеешь право знать.

— Никакого права я не имею, — сказал Харкорт. — Мне, конечно, любопытно, но права я не имею. Я только очень рад, что ты смог сделать то, что сделал. Ты удержал их от нападения.

— Я полагаю, тебе необходимо это знать, и ты имеешь на это право, — сказал Шишковатый. — Мы с тобой одна семья. С твоим дедом мы дружим уже много лет, а с тобой — с тех пор, когда ты только еще учился ходить.

— Я знаю, — отвечал Харкорт. — Ты показывал мне, как птицы строят гнезда, и мы часами следили за ними, а ты объяснял мне, как они это делают, и мы размышляли о том, что они при этом могут думать. Чувствуют ли они то же самое, что чувствует человек, когда строит себе дом, чтобы защититься от стихий? Ты разыскивал для меня лисьи норы, и мы, спрятавшись, смотрели, как вылезают поиграть лисята и возятся друг с другом не хуже, чем компания деревенских детей, которая шалит и возится под деревом, пока их матери работают в поле. Ты говорил мне, как называются все деревья и травы, рассказывал, какие из них полезны, а какие опасны.

— Значит, ты помнишь, — сказал Шишковатый.

— Я рос без отца, — сказал Харкорт. — Вы с дедом были мне вместо отца.

— Твой дед знает кое-что из того, что я собираюсь тебе рассказать, — сказал Шишковатый. — Он знает, что я не человек, и все-таки он удостоил меня своего знакомства, дружбы и, я бы сказал, даже любви, будто я человек.

— Я всегда считал тебя человеком, — сказал Харкорт. — До недавнего времени мне и в голову не приходило в этом сомневаться. Потом, в один прекрасный день, я все узнал, и мне стало от этого нехорошо. Но хоть я и знаю, я все равно отношусь к тебе как к человеку. Это не изменилось. И никогда не изменится.

— Я почти человек, — сказал Шишковатый. — Может быть, в конечном счете я все-таки человек, но не совсем такой, как вы. Моя раса предшествовала вашей — на сколько времени, я не знаю. Мы долго живем на свете, во много раз дольше, чем вы. Почему это так, не знаю. Я живу так долго, что давно потерял счет годам. Да и не считал никогда — для таких, как я, годы не имеют значения. Когда я говорю, что существа моей расы живут дольше вас, это значит — намного дольше. Может быть, тысячу лет, а иногда, может быть, и еще больше. Есть у нас и еще одна особенность. Мы взрослеем и долгое время остаемся взрослыми, но не стареем. Не становимся старыми и дряхлыми — просто уходим из жизни, когда наступает время. Мне кажется, это не так уж плохо. Не приходится страдать от того, что твое тело превращается в жалкое подобие того, чем оно когда-то было, не испытываешь унижения, видя, как наступает старческое слабоумие. У нас до самого конца прекрасная память. Я много чего помню, хоть и не говорю об этом, потому что это могло бы показаться странным. Это не только мои воспоминания, а общая память нашей расы. Когда мы разговаривали там, на острове, аббат нашел для этого подходящее слово. Помнишь, я говорил, что кое-что помню об этом острове, только это не мои воспоминания? Аббат сказал, что это память предков.