Читать «Мы совпали с тобой (сборник)» онлайн - страница 18

Ровесникам

Артуру Макарову

Знаешь, друг,

мы, наверно, с рожденья

такие…

Сто разлук нам пророчили

скорую гибель.

Сто смертей

усмехались беззубыми ртами.

Наши мамы

вестей

месяцами от нас ожидали…

Мы росли —

поколение

рвущихся плавать.

Мы пришли

в этот мир,

чтоб смеяться и плакать,

видеть смерть

и, в открытое море бросаясь,

песни петь,

целовать неприступных красавиц!

Мы пришли

быть,

где необходимо и трудно…

От земли

города поднимаются круто.

Век

суров.

Почерневшие реки

дымятся.

Свет костров

лег на жесткие щеки

румянцем…

Как всегда,

полночь смотрит

немыми глазами.

Поезда

отправляются по расписанью.

Мы ложимся спать.

Кров родительский

сдержанно хвалим…

Но

опять

уезжаем,

летим,

отплываем!

Двадцать раз за окном

зори

алое знамя подымут…

Знаю я:

мы однажды уйдем

к тем,

которые сраму

не имут.

Ничего

не сказав.

Не успев попрощаться…

Что

с того?

Все равно: это —

слышишь ты? —

счастье.

Сеять хлеб

и смеяться

в ружейные дула…

Жить взахлеб!

Это здорово кто-то придумал!

День рождения женщины

Л. Я.

«Так сколько ж ей?..»

«И в самом деле, сколько?..»

А женщина махнет рукою

и

промолвит нараспев —

светло и горько:

– Зачем считать напрасно?

Все —

мои. —

А после выпьет

за друзей пришедших.

И будет излучать

высокий свет…

Есть только дни рождения

у женщин.

Годов рождения

у женщин

нет!

Королева пляжа

В. Ежову

И была там королева пляжа…

Пляж,

лениво вглядываясь в волны.

По утрам дымился,

будто плаха

после исполненья приговора…

В этот час —

как будто отвлеченно

от погоды,

моря

и вселенной —

шла по пляжу

рыжая девчонка.

Мы ее прозвали

королевой.

Проходила,

как землетрясенье!

Проходила

вызовом веселым.

По уютным письмам

и по семьям

шла она

нежданным ревизором.

Очень жглась

и слишком понималась,

от прически до ногтей

крамольна…

На локтях

мужья

приподнимались.

Говорили:

«Чудо —

это море!..»

Только жены

не желали чуда.

Вздрагивали жены,

будто чуя

недруга.

Едины и усердны,

расставляли крылья,

как наседки.

Их глаза решимостью сверкали

(королева проходила мимо).

А они ее

вовсю

свергали!

И топтали.

И до дна громили.

Косточки в муку перетирали,

заходясь

в высоком наслажденье,

потому что были

мастерами

в этом самом

очень женском

деле.

С ними было спорить бесполезно…

Королева шла легко,

спокойно.

И плескалось море

в королевстве.

И синели в королевстве

горы.

Королевство

(это было видно)

разделялось

на две половины.

На одной —

святое раболепье.

На другой —

проклятья королеве.

«Не ночь, а просто…»

М. Озеровой

Не ночь,

а просто

сорок минут

сумерек…

К тебе есть

просьба:

бежим от запутанной сутолоки!

Туда —

где простор,

где река

тяжела и покорна…

Там дремлет

костер

того счастливого

года…

Мы выйдем из лодки,

дождемся полночного часа.

И угли холодные

вдруг покраснеют

от счастья!

И вновь мы

привыкнем

к росе,

к шорохам чутким…

Пылать

травинкам!

Гореть

березовым чуркам!..

А нам —

помолчать.

Погрустить,

если будет охота…

И снова

начать

от костра

счастливого года!

Всю душу проветрить.

Все тайные мысли

проверить.

И сердцу

поверить.

И теплым коленям

поверить…

И праздничным вечером

на главной

площади

города

пусть вспыхнет

навечно

костер

счастливого

года!

И пусть он согреет

все руки,

все клятвы,

все просьбы…

Поедем скорее!

Поедем,

пока не поздно.