Читать «Нетерпеливые» онлайн - страница 16

— Да, если хотите.

Салим улыбнулся мне одними глазами. Я почувствовала себя счастливой, как с давнишним другом. Эта установившаяся между нами близость хрупкая, драгоценная длилась все то время, пока мы спешили на фильм; название картины я тотчас же забыла, до того меня переполняло какое-то звонкое безразличие. Помню, что, начиная с этой минуты, я стала краем глаза следить за нашими отражениями в витринах; мелькавшая в них картинка идущей парочки меня завораживала.

Перед кинотеатром, пока Салим брал билеты, какая-то девочка потянула меня за подол; то была нищенка лет восьми с зелеными глазами на чумазой рожице. Я смутилась, как и всегда при виде детства и нищеты. Вернулся Салим. Девочка обратилась к нам на ломаном французском:

— Мисью, мадам.

Она протягивала ладошку. Меня словно толкнуло в сердце — и от вида этого маленького оборвыша, и при мысли о том, что она первая приняла нас за чету. Я неловко положила руку ей на плечико. Салим протянул ей монету. Я ободряюще улыбнулась ей и тихонько шепнула по — арабски:

— Ну что же ты, бери…

При звуках родного языка глазенки ее округлились. Меня тронула лукавая улыбка на ее мордашке. Между тем Салим уже входил в зал. Я последовала за ним не сразу; трудно было расстаться с этим ребенком.

Картину я смотрела с равнодушием. Мне не удавалось заинтересоваться сюжетом, и я смотрела на экран, как на картинки из кошмара. Привыкнув к темноте, мои глаза начали различать очертания кое-каких предметов в зале; мне казалось, что я сижу в лодке посреди ночи, в гостеприимном аду, куда меня выбросило навеки. К Салиму я не повернулась ни разу, но ни на миг не забывала о том, что он рядом. Когда он положил руку на спинку моего кресла, я забыла обо всем: о кинотеатре, о картине, о зрителях. Оставались только мы, двое попутчиков в дальнем странствии по бездонным потемкам. Экран перед нами строил гримасы из раскрашенных лиц, диких пейзажей. Хорошо бы навсегда остаться в этих глубинах, подумала я.

Когда сеанс закончился, я поднялась как после долгого сна. На улице я ничего не говорила; я с трудом привыкала к вечернему свету, к первым неоновым огням, к мужчине, шедшему рядом. Я услышала, что надо бы встретиться еще раз, я знала, что он ждет, чтобы я согласилась, хотя бы кивнула; я подумала, что нужно ответить, чтобы не создавалось впечатления, будто я заставляю себя упрашивать. Но в тот миг меня ничто не интересовало. Я лишь старалась внушить себе, что странная дремота в кинозале — не более чем два или три часа самого банального зрелища; само слово «зрелище» меня удивляло.

Мы пересекли какую-то улицу; я немного отстала. От визга тормозов я вздрогнула: автомобиль остановился совсем близко от меня. Слегка смущенная, я догнала Салима, который ждал на тротуаре.

— Вы что, спите? Вас чуть не задавило, — сказал он.

Я улыбнулась ему. Я только что вновь обрела голос, имя, всю эту улицу. Выбравшись наконец из объятий сна, я слушала Салима, который готовился прощаться. Как он мог заметить, когда я пожимала ему руку, что я ее еле нашла?