Читать «Закулисный роман (сборник)» онлайн - страница 96

– А разве… – протянула Катя растерянно. – Разве это не в ваших интересах, чтобы ученики попали в хорошие театры?

Ей не хотелось думать, что Великий Педагог стал бы размениваться на такие дешевые мстительные выходки.

– После такого-то письма?! В лепешку, что ли, стоило разбиться ради них, по твоему мнению? Не понравилось им, что по именам их не называл никогда. Но ты сама посуди, сколько их через меня прошло, толпы вот таких же, как ты, черноглазеньких, мордашек смазливеньких… Где уж тут имена-то упомнить, я первые два курса по лицам-то их различить не мог!

Знаешь, почему я тогда, на вручении этим стервецам дипломов, сразу же ушел со сцены и из зала тоже? Помню, как дверь нашего актового зала ухнула… Представляю, как у них, стоящих на сцене и очень торжественных, лица вытянулись… Так вот, не потому я вышел, что меня обида вдруг взяла на этих поганцев, не потому, что на вручение собственной премии опаздывал, а потому, что там не было среди них той моей студентки.

И Катя вновь забыла о покоробивших ее, мстительных, обиженных нотках в голосе заслуженного мэтра. «Вот сейчас! – сказала она себе. – Сейчас он расскажет мне о НЕЙ!» Девушка затаила дыхание и подалась вперед.

– Ну, Мася, вот мы и подобрались с тобой к ключевой теме нашей беседы. Вспомнил я, – вздохнул Всеволод Игоревич, – вспомнил и ее, стоит она перед глазами у меня сейчас, совсем как тебя, наяву ее вижу. Как я уже говорил, старовата она была для актрисы, когда я ее все-таки на курс принял, хотя, заметь, вся кафедра была против, особенно этот, как его, из Щуки… Но чувствовалась в ней порода, что ли. Какая-то особая бабья стать, чего, конечно, ни в одной другой абитуриентке не было и в помине. Все как на подбор, ссыкухи в коротких юбочках, не было за ними ни прошлого, ничего, пошлость юности, вот и все. А в этой, Светочке, видно было, что с непростой судьбой она, и глаза у нее были глубокие, знаешь, зеленющие такие, манящие, русалочьи. Смотрела она ими прямо, с укором как будто. Скажу я тебе, Мася, красивая была женщина, яркая, и одета с достоинством, и держала себя гордо, но не вызывающе. Я этих чересчур размалеванных шалав вообще терпеть не могу – ни в кино, ни в жизни.

А Света… нет, конечно, правы были наши с кафедры, и Синичкин, дурак старый, тоже был прав, что маловато у нее данных для актрисы, а вот зацепила она меня, и все тут. Я подумал, что, если даже и голосок у нее слабый и малоорганичная она, все равно ведь ей не на сцене играть, кто ее возьмет, когда закончит, ведь тридцать два уже стукнет. А вот для кино, для сериалов наших мыльных… Кто знает, может, такую красавицу и снимать бы начали, чем черт не шутит. Дал я ей шанс, Мась, и даже сейчас ни о чем не жалею.

– И она оправдала ваши надежды? – спросила Катя, мысленно пытаясь предположить, о ком из известных ей актрис может идти речь.

– Погоди, не забегай вперед, – с отеческой улыбкой остановил ее Замешаев. – Первый курс, к стыду моему, она совершенно была серая, я, конечно, понял, что надо ее из института исключать, но дело-то вот в чем… Понравилась она мне очень. По-женски понравилась. И подумай, Мась, сама она пошла на сближение. Видно, почувствовала мое к ней особенное отношение, а может, узнала, что это я ее на курс протолкнул, не знаю. Я ее первой по имени запомнил, этюды ее, заметь, довольно-таки бездарные, отдельно с ней часами разбирал. Думал вытянуть из нее хотя бы что-нибудь дельное. И вытянул. Жена как раз отправилась с дочерью в Карловы Вары, я один-одинешенек вот в этой самой квартире. Вечер был, как сейчас помню, за окном метелица, даже звезд не видно. И вдруг звонок в дверь. Открываю – Света стоит. И совсем, между прочим, не смущается, как будто к себе домой пришла. В глазах зеленых ее бесенята плещутся.