Читать «Одна из многих (сборник)» онлайн - страница 6

Потом в трубке зашуршало, и маэстро сказал:

– Ну…

Это значило, что он готов слушать.

Кира Сергеевна поняла, что окружение подтвердило ее имя, вполне известное, но не очень авторитетное.

– Вы не могли бы прослушать одну девушку… Это займет у вас пять минут, а для нее… Вы можете составить счастье целой жизни…

Кира Сергеевна нервничала. Она привыкла к подобострастию в свой адрес и не умела противостоять хамству.

– Прописка есть? – спросил маэстро.

– У кого? – не поняла Кира Сергеевна.

– У вашей протеже.

– Есть, – легко соврала Кира Сергеевна.

– Деньги есть?

– Да, да… У нее отец работает на «Кампомосе». Мясоперерабатывающий завод. Колбаса.

– Так… – Маэстро думал. – Сегодня в шесть. По адресу…

Он продиктовал адрес. Кира записала.

В трубке раздались короткие гудки. Кира откинулась на стуле, облегченно выдохнула. Дело сделано.

Она отключила телефон. Потом снова включила и набрала телефон своей подруги, светской сплетницы Регины. Передала содержание и суть разговора с Марком Тамаркиным.

– И чего? – спросила Регина. – Что тебя удивляет?

– При чем здесь деньги и прописка?

– У него драма, – объяснила Регина. – Он взял девчонку из провинции, придумал ей псевдоним. Раскрутил. Вложил бешеные бабки в пиар-кампанию, а она его кинула. Вышла замуж за стриптизера. Он теперь боится.

– Кто? Стриптизер? – не поняла Кира.

– Марк. Знаешь, сколько стоит раскрутка? Пол-лимона.

– Рублей?

– На рубли уже давно никто не считает.

– Долларов? – ужаснулась Кира.

– Доллар – вчерашний день. Евро. Доллар падает, а евро стоит.

Кира задумалась. Спросила:

– А стриптизер богатый?

– Не имеет значения.

– С каких это пор деньги не имеют значения?

– А у нее свои деньги есть. Раскрученная певица поет себе под фанеру, дербанит деньги – легко…

– Дербанит – это что? – не поняла Кира. – Зарабатывает?

– Неужели непонятно? – удивилась Регина.

Кире многое оказалось непонятно в новой жизни.

Семидесятые годы, на которые пришелся ее расцвет, – были временем расцвета кинематографа. Какие ленты… Какие имена… А сейчас сплошные ментовки и стрелялки. Сознательное уплощение и упрощение. Жвачка для населения. Население ведь тоже надо чем-то кормить. Бросить скибку сена, как скотине. Смотрят сериалы.

Раньше сценарии писали по три варианта. Потом читали. Обсуждали. Принимали коллективно или отвергали. Редактор – главная фигура, дирижер при оркестре. А сейчас… На всю студию один редактор, и тот непонятно зачем.

На что потрачена целая жизнь?

* * *

Анжела стояла на кухне, мыла холодильник.

Половину молочных продуктов приготовила на выброс. Истек срок годности. Иннокентий любил приговаривать: «Лучше в нас, чем в таз». Но Кира Сергеевна считала иначе: желудок – не мусорное ведро.

Анжела вспоминала свою Мартыновку. Рыба, которую Наташка жарила на обед, еще утром плавала в море. Попав на сковородку, разевала рот, посылала последнее «прости». Куры час назад снесли яйца к завтраку. Козий сыр отмокал в солоноватой сыворотке. Анжела знала каждую курицу в лицо и каждую козочку. А здесь – все обезличено. Все заморожено – и рыба, и мясо, и непонятно когда морозили, может, еще при Брежневе.