Читать «О себе...» онлайн - страница 14

А по Осе указ был дан, И был суда составлен план, И мы решили закусить, А после суд учередить.

Иуда обо всем узнала, Бежать решивши, тихо встала, Но мы, увидев эти штуки, Схватили все ее за руки: Постой, милейшая Иуда! Живой ты не уйдешь отсюда.

Друзья, описывать не буду Все чувства нашего Иуды. Прав Данте Алигьери был, Что ниже всех он поместил Предателей в «Аду» своем. Найдется нашей место в нем.

* * *

Прощайте, милые друзья, На этом заключаю я. Все изменилось с этих пор, Умолк веселый разговор, Менялись люди и года, Теряясь в дали навсегда.

* * *

Я рано получил прививку против культа Сталина. В школьные годы на тренировке в результате несчастного случая погиб мой одноклассник. Те, кто находился с ним в последние минуты, рассказывали, что, умирая, он говорил со Сталиным, который пришел взять его к себе. Нас, его товарищей, это озадачило: прежде мы не замечали в нем какой–то особой «идейности» (как тогда выражались). И в тот момент у меня впервые мелькнула догадка: «Ведь это религия!» В душе умирающего нечто высшее, священное приняло облик отца, которого мы привыкли благодарить за счастливое детство. С годами догадка превращалась в убеждение, подкреплялась множеством наблюдений и, в конце концов, помогла пониманию огромной исторической трагедии, ставшей фоном юности моего поколения.

Именно в сталинское время на рынке, среди гвоздей и морских свинок, я нашел старые книги Владимира Соловьева, Сергия Булгакова и читал… с дрожью. В то время, когда не было ни самиздата, ни «тамиздата», когда в сфере философии печаталась только ахинея, которую нельзя было брать в руки, я открыл мир великих мыслителей…

В юности мы гонялись за книгами. Я школьником работал, ездил в Крымский заповедник, чтоб заработать на книги и приобрести их. Я начал собирать библиотеку, когда был еще в пятом классе.

В то время почти все храмы были закрыты, Лавра была почти закрыта (кроме двух церквей). Я черпал свое видение внутрицерков–ной картины из литературы, из поэзии, из того, что создавал Нестеров, из всего, что вокруг этого… Это видение не было основано на реальности. Представляете, Нестеров, Флоренский, Булгаков, Загорск… — создавалась легендарная картина, такой град Китеж, некое идеальное царство. Картина прекрасная, и она, конечно, отражала что–то идеальное в жизни Церкви. Но она не соответствовала реальности. Когда я увидел действительность ближе, я понял, что это все где–то в сердцах людей, и не надо искать этого на земле.

Еще лет в двенадцать прочел полные «Жития» и тогда же понял, что сейчас нужно иное изложение.

Особенно волновали меня проблемы евангельской истории...

Цченики 9-го класса (Александр стоит крайний справа)

Семейная фотография 1950 г. Слева направо сидят: Владимир Цуперфейн (брат Елены), Цецилия (вдова Ильи Василевского), Цецилия Цуперфейн, Елена Мень; стоят: Павел и Александр