Читать «Энциклопедия заблуждений. Война» онлайн - страница 243

Ставка ВГК и командование фронтов находились в полном неведении относительно планов гитлеровцев. Советское военное руководство было убеждено, что противник спешным образом покидает Донбасс и намерен укрыться за Днепром. Несмотря на то что советские соединения были чрезмерно растянуты, дивизии плохо укомплектованы личным составом, ощущалась острая нехватка горючего и боеприпасов, командующий Юго-Западным фронтом генерал Н. Ф. Ватутин требовал от подразделений ускорить наступление. Он не сомневался в том, что немцы стремятся отвести войска за Днепр.

19–20 февраля вермахт перешел в контрнаступление в районе Краснограда и Красноармейского. За 3–4 дня немецким войскам удалось кардинальным образом изменить ситуацию на этом участке, нанеся поражение основным силам 6-й и отчасти 1-й армий Юго-Западного фронта. Только в ночь на 25 февраля Ватутин наконец-то реально оценил обстановку и запросил у Ставки разрешение перейти к обороне. Однако время уже было потеряно. Управление войсками оказалось отчасти нарушенным. Большинство соединений выходило из окружения или отступало в составе сводных групп. В бой бросили тыловые и вспомогательные части, курсантов, отряды НКВД, а также совершенно неподготовленные к отражению массированного наступления соединения, не сумевшие сосредоточиться и не имевшие нужного количества артиллерии. К концу месяца немцы смогли выполнить задачу первого этапа контрудара — отбросить войска правого фланга Юго-Западного фронта за Северский Донец.

Манштейн сосредотачивает ударные силы юго-западнее Харькова, переходя ко второму этапу операции — наступлению против левого крыла Воронежского фронта. Вновь угроза осталась без внимания Ставки. Более того, командующий Воронежского фронта генерал Голиков вплоть до 1 марта отдавал распоряжения исключительно наступательного характера. Приказ о переходе к обороне последовал тогда, когда танковые корпуса СС уже вышли к переднему краю советских войск. Повсеместно проявляемые красноармейцами мужество и героизм не могли компенсировать грубые просчеты командования, которое явно переоценило возможности Воронежского фронта и не перебросило вовремя серьезные резервы. Интересно, что в штабе фронта в качестве представителей Ставки находились Г. К. Жуков и А. М. Василевский, однако и они не убедили Сталина своевременно поддержать Воронежский фронт.

Стабилизировать положение Красной Армии удалось лишь к концу марта 1943 года. Ценой невероятных усилий и жертв вермахту не позволили достигнуть конечной цели контрудара — обойти Курск с юга и севера, разгромив еще и Центральный фронт. Реванш за Сталинград не удался. Тем не менее немцы вновь заняли города Харьков и Белгород. Юго-Западный и Воронежский фронты понесли тяжелейшие утраты. Приведем только один пример. Командующий 3-й танковой армией генерал П. С. Рыбалко докладывал, что после выхода из окружения в районе Харькова под его началом осталось 9 танков.

Хотя поражения Красной Армии в ходе февральско-мартовского контрнаступления немецкой группы армий «Юг» являлись результатом коллективных ошибок как Ставки, так и командования фронтов, ответственность за них возложили на командующего Воронежским фронтом генерала Голикова. Его сняли с должности, но, следуя какой-то странной логике, во главе фронта поставили Ватутина, допустившего аналогичные просчеты при руководстве Юго-Западным фронтом.