Читать «Я дрался с самураями. От Халхин-Гола до Порт-Артура» онлайн - страница 26

Не успели перекурить — видим, навстречу бегут какие-то люди в форме и с оружием. Красноармейцы, пехота. «Стойте!» — кричу им. Остановились. «Кто старший?» Молчат. «Я спрашиваю, где командир?!» Неохотно показывают назад — там, у горизонта, едва видна легковая «эмка». Подъезжаем — рядом с машиной топчется группа военных. Все молчат, опустив головы. Старший среди них капитан, рядом еще и политрук. «В чем дело? — спрашиваю. — Почему бегут ваши бойцы?» Тут их прорвало: «Бегут от японской авиации. Самураи хозяйничают в воздухе, безнаказанно бомбят наши войска на передовой, даже здесь, в тылу, охотятся за каждой машиной. А вот вас, «соколов», что-то не видать». Я говорю: «От самолета все равно не убежишь». «Вот и растолкуйте бойцам, что делать при налете вражеской авиации», — говорит политрук. «Пойдемте вместе», — предлагаю я. «Нет, нет, — отказывается капитан, — идите сами, поговорите с ними, а мы потом подойдем». Ладно. Возвращаюсь к бойцам, начинаю объяснять, как вести себя при команде «воздух!»; говорю, что главное — не паниковать и, упаси бог, не бежать; рассказываю, как Саша Пьянков уцелел под огнем сразу двух японских истребителей. Вижу, красноармейцы повеселели, вотуже и вопросы стали задавать. Минут через двадцать подъезжают политрук с капитаном. Ну, поблагодарили они меня за «разъяснительную беседу», построили роту и повели на передовую…

^{Группа советских асов, прибывших на Халхин-Гол вместе с Я. В. Смушкевичем}

А мы двинулись в обратную сторону — в расположение своего полка. Пока там меняли неисправные двигатели на истребителях, прошло несколько дней. В начале июня на нашем аэродроме приземлились два самолета — «Дуглас» и СБ. Из «Дугласа» выгрузилась большая группа летчиков — это были лучшие советские асы, командированные в Монголию как только Сталин узнал о неудачном начале боевых действий. А из кабины СБ неловко вылез высокий широкоплечий человек, встал на крыле. Летчики сняли его оттуда, бережно опустили на землю — по его неестественной, валкой походке ясно было, что ноги у него серьезно повреждены. Это был заместитель командующего ВВС Яков Смушкевич.

Сразу же по прибытии опытных летчиков начались интенсивные тренировки в воздухе и учебные бои. И хотя продолжалась учеба недолго — всего два-три дня, — но ее психологический эффект был велик. Прошел первый мандраж, с такой подмогой мы почувствовали себя гораздо увереннее и с каждым днем воевали все лучше и лучше. Больше не было ни массовых отказов техники, ни крупных потерь. Правда, моему звену еще один раз пришлось совершить вынужденную посадку — но лишь потому, что, обходя стороной грозовой фронт, израсходовали все горючее. Помогли нам монгольские цирики — срочно послали конного гонца в штаб, и вскоре оттуда прислали машину с бензином.

Постепенно господство в воздухе переходило к советской авиации. Мы летали на задания ежедневно, с рассвета до вечерних сумерек, — и на разведку, и на прикрытие своих бомбардировщиков, и на перехват японских, и на штурмовку позиций противника: мощное вооружение наших И-16 позволяло наносить наземным войскам серьезные потери; не избегали мы и огненных дуэлей с японскими зенитчиками.