Читать «Скальп врага» онлайн - страница 127

— Во сколько это случилось?

— Около часа назад.

— Значит, пока Кроха-младший нас разводил, старший нашего человека мочил.

— Да, папа, — Лева-Кон кивнул.

Он ни на секунду не потерял выдержки, говорил ровно и спокойно, но и в его голосе нет-нет да и проскальзывали тревожные нотки.

Манила издал хриплый горловой звук, похожий на рычание.

Дверь кабины открылась. Манила резко вышел и направился к «штабному» номеру. На ходу он достал из кармана мобильный, набрал номер Крохи и с полминуты слушал длинные гудки. Закрыв трубку, вновь опустил ее в карман.

— Дима знал, что это произойдет, — усмехнулся Манила жестко. — Вот почему он приезжал. Пытался заранее отмазать отца.

— Я тоже так думаю… — согласился Лева-Кон.

— Скажи, Лева, я похож на лоха?

— Нет, папа.

— В таком случае почему Кроха думает, что со мной можно обходиться, как с лохом?

Манила открыл ключом дверь «штабного» номера. Лева остановился на пороге, сказал негромко:

— Папа, я давно предупреждал тебя. Рано или поздно это должно было случиться. Кроха не успокоится, пока его структура не захапает весь город.

— Он хочет войны? Он ее получит, — ответил Манила. — Срочно собирай бригадиров и лейтенантов. И распорядись насчет Литого. Похороны, все дела.

— У него сестра младшая осталась, — напомнил советник, — мать. Бабка еще.

— Отправь им денег. Сумму определи сам. Успокой, скажи, без поддержки не останутся. И подумай, чем еще им помочь, кроме денег.

— Хорошо, папа.

— Давай, Лева. Я жду.

Манила вошел в «штабной» номер и закрыл за собой дверь.

* * *

По вытянутому лицу Боксера, по растерянности Вадима, по тому, как взглянули на него охранники, Дима сразу понял — что-то не так.

— Что? — он остановился посреди больничного холла. — Что-нибудь с Катей?

— С Катей все в порядке, братан, — Боксер опустил глаза. — Тут такое дело…

— Что? — Лицо у Димы вытянулось. Он почувствовал, как сердце испуганно сжалось и ухнуло вниз, а потом заколотилось в висках. Спазмом сдавило горло. — Что, Бокс?

— Дима, понимаешь…

— Что?

— Папу… Умер он, в общем… Короче, такое дело… На засаду они нарвались, когда с Гравером обратно ехали. Всех их положили.

Обвисли руки, стали чужими, непослушными. Грудь сдавило так, что вдохнуть стало невозможно, в голове образовалась гулкая пустота, и в пустоте этой крутилось одно и то же: «Папу… Умер он, в общем… Папу… Умер он, в общем».

Дима присел на диванчик. Реальность растворилась, будто кто-то опустил глухой бархатный занавес. Странно, подумалось ему, пару лет назад им пришлось разыгрывать гибель отца, и он, Дима, тогда поверил, что понимает, как это — потерять очень близкого человека, члена семьи. А оказалось, что в жизни все совсем по-другому. Человек впадает в ступор, словно его заморозили. Время останавливается. Мысли, чувства. Не остается ничего, кроме пустоты. Черного, крутящегося водоворота, засасывающего в себя весь мир. И еще одна странность — ему совсем не хотелось плакать, хотя, наверное, полагалось бы…

Боксер продолжал излагать обстоятельству засады, и делал он это торопливо, словно боясь остановиться. Да, в общем, и правильно. Молчание было бы просто невыносимым. Слова его доносились до Димы словно сквозь вату: