Читать «Желтоглазые крокодилы» онлайн - страница 241

Он оглядел комнату, все собранные в ней произведения искусства. «Это история нашей любви. Моей любви, — поправился он про себя, — она меня не любила. Она хорошо ко мне относилась. Ценила. Ее ложь расцвела там, где моя любовь потерпела крах. Я больше не люблю ее и не смогу больше заставлять себя лгать. Для совместной жизни два красивых обмана лучше, чем две горькие истины. Все, конец. Еще надо кое-что уладить, и я уйду. Уход мой будет грандиозен. Может, чуть смешон, но все равно грандиозен. Надо организовать торжественное, роскошное расставание. Это будет мое личное произведение искусства».

Взгляд его упал на последнюю вырезку. Это была статья не о ней, а о кинофестивале в Нью-Йорке. Она выделила желтым маркером имя: Габор Минар. Он почетный гость, на фестивале представят его последний фильм «Цыгане», получивший Золотую ветвь в Каннах. «Вот оно как, — подумал Филипп, — опять Габор Минар». Вечный Габор Минар, застывший в излюбленной позе загадочного, вдохновенного режиссера. Его беззаботное, открытое лицо, его потрясающие, наполненные биением жизни фильмы. О нем говорили, что он пробудил к жизни седьмое искусство своими необыкновенными режиссерскими приемами. Что он сумел вернуть в кино дух, смысл и художественное богатство. На фотографии он улыбался. Непокорные пряди лезли в глаза, ворот рубашки свободолюбиво раскрыт. Филипп сухим жестом захлопнул блокнот, посмотрел на часы. Слишком поздно, чтобы звонить Джонни Гудфеллоу. Позвонит завтра.

Вечером Ирис вернулась домой, размахивая свежим номером «Экспресс».

— Четвертое место в рейтинге книг! За пятнадцать дней! Я позвонила Серюрье, они печатают четыре с половиной тысячи экземпляров в день. И это не считая первого тиража. Представляешь? Каждый день четыре с половиной тысячи человек покупают книгу Ирис Дюпен! Я пробиваюсь к вершине. На следующей неделе я займу первое место, уверена! И ты еще спрашиваешь, так ли необходимо было стричься на публике?

Она расхохоталась и поцеловала газету.

— Надо жить в ногу со временем, дорогой. Времена трубадуров миновали, это точно. Кармен, скорее, скорее накрывай на стол, я голодна как волк.

Ее глаза горели холодным золотистым огнем, буквально прожигая газету, которую она держала в руке. Опустив ее, она повернулась к Филиппу, удивленная его молчанием, широко улыбнулась и склонила голову, ожидая поздравлений. Он вежливо поклонился и поздравил ее.