Читать «Когда я стану великаном» онлайн - страница 10

Александр Всеволодович Кузнецов

— Только ближе к теме.

— Я ну просто непосредственно на тему…

Копейкин был так серьезен, что не поверить ему было невозможно. Класс замер в ожидании и растерянности.

— Ну вот, пользуясь вашим разрешением, я возьму пример, понятный и знакомый всем. Я имею в виду известную сказку о Курочке-рябе…

В классе кто-то хихикнул, но Копейкин так же серьезно продолжал:

— Там ведь что сказано, в этом всемирно известном произведении! Жили-были дед да баба и была у них Курочка-ряба. И снесла курочка яичко, не простое, а золотое. Ну и так далее. Все знают?

— Все! — откликнулся класс. Ребята настраивались на интересный спектакль.

— А вот как бы это прозвучало, например, в изложении, ну… Гомера:

Муза, скажи мне о той многоопытной куре, носящей Имя славнейшее Ряба, которая как-то в мученьях Ночью, в курятнике сидя, снесла золотое яичко.

Копейкин опять обернулся к учительнице:

— Следующие шестнадцать песен я пропускаю — там курица кудахчет над своим яйцом — и перехожу сразу к двадцать восьмой.

В классе раздались возгласы:

— Ой, как интересно!

— А что же было дальше?

Копейкин словно не обратил внимания на шум, сложив руки на груди, глядя куда-то вверх, он читал:

Встала из мрака младая, с перстами пурпурными Эос; Ложе покинул старик, и покинула ложе старуха; Вышли из дома, к курятнику путь направляя свой близкий. Мышка велением судеб пробегала вблизи а это время. Волей всевышних богов зацепила хвостом за яичко; На пол упавши, яйцо на мельчайшие части разбилось. Плачь же, старуха несчастная! Слёзы, старик, лей обильно!

В классе раздался смех, но Копейкин тут же его пресёк:

— А вот как бы это прозвучало в изложении поэта… — Он на секунду задумался.

— Бальмонта! — подсказала с места Джульетта Ашотовна. Она была в полном восторге от стихов и забыла про урок.

— Бальмонта! — просиял Копейкин. — Если кто его уважает…

В классе опять раздались крики:

— А это что такое?

— Это из «Бонни М»!

По ребячьим лицам трудно было понять, уважают ли они Бальмонта, зато было совершенно очевидно, что это никому не важно. Только учительница Лидия Николаевна несколько растерялась, однако не перебивала.

А Копейкин был уже в следующей роли и продолжал с еще большим вдохновением:

О, воздушебезбрежности златогладкой яичности. Золотые аккорды скорлуп! Ты лежишь, безглагольное порождение птичности, И зефир обдувает твой труп. Та яичность волшебная — порождение курицы, Чей могуч рябокрылый полет. Старец вещий и старица от сверкания жмурятся, Но мышонок яйцо разобьет. И скорлупность яичная, там незримо лежащая, Отражаясь в безмерности вод, Подтверждает таинственность того звездно-блестящего, Что придет, непременно придет!

Класс хохотал, учительница растерянно улыбалась, а Копейкин, не дав никому опомниться, продолжал: