Читать «Если даже придется погибнуть...» онлайн - страница 6

Вспомнив теперь этот давний разговор, подполковник Лазарев невольно улыбается, прикрывая лицо страничками доклада Груниной. Торопливо прочитав сжато изложенные соображения Татьяны, он сдержанно хвалит ее и спрашивает:

— А о применении на допросах диктофона почему не упомянули?

— Об этом вы сами высказали много интересных мыслей, и я полагала…

— Э, какие там интересные мысли! — пренебрежительно машет рукой Лазарев. — Эти мысли, как говорится, витают в воздухе. Ну да ладно, это я сам потом добавлю. Теперь о причине вашего плохого настроения…

— А точнее, озабоченности, — поправляет его Татьяна. — Вы помните дело об избиении Глафиры Бурляевой?

— Дознание по которому производили вы? Но ведь оно завершено, и муж Бурляевой осужден.

— И все же я, как вам известно, не была убеждена, что последнее избиение, в результате которого Бурляева попала в психиатрическую больницу, — дело рук ее мужа. Да, он бил Глафиру, это засвидетельствовано ее соседями по квартире, но так зверски избить ее он все-таки не мог.

— Опять вы за свое…

— Да, я опять за свое, Евгений Николаевич! Называйте это как угодно — хоть чистой интуицией, но я убеждена, что избил Глафиру не Бурляев, а кто-то другой.

— В его присутствии?

— Да, скорее всего, в его присутствии.

— Почему же тогда Бурляев взял всю вину на себя?

— Потому, видимо, что того, кто избивал в этот вечер его жену, и он, и сама Глафира, и некоторые другие свидетели до смерти боятся.

— А кого вы имеете в виду под другими свидетелями.

— Их соседа Павла Грачева, например.

— Того самого Грачева, допрашивать которого вы ездили в исправительно-трудовую колонию? Но, насколько мне помнится, он показал, что был в тот день пьян и не слышал, что творилось у Бурляевых.

— Все это действительно записано в протоколе допроса. Однако он не отрицал, что часто слышал, как Бурляев «учил свою супругу уму-разуму». Но ведь пьян-то он бывал почти ежедневно, так почему же прежде слышал, а когда избиение соседки носило совсем уже зверский характер и она, видимо, кричала или стонала громче прежнего, не услышал ничего?

— Вы не допускаете разве, что в тот вечер был он пьян более обыкновенного?

— Вот этого-то как раз и не было! — энергично встряхивает головой Татьяна. — Именно потому, что Грачев бывал пьян постоянно, соседка по их общей квартире, открывавшая ему входную дверь, обратила внимание, что был он в тот вечер совершенно трезв. Я ведь вам, Евгений Николаевич, все это уже докладывала в свое время.

— Да, да, докладывали, припоминаю. Помнится даже, что приехали вы от Грачева с убежденностью, будто ему известен подлинный виновник увечья Глафиры Бурляевой.

— Я вам еще сказала, что Грачев не просто мелкий предприниматель, делавший из заводских материалов крестики для верующих, он законченный, убежденный стяжатель со своей отвратительной стяжательской философией.

— Будем надеяться в таком случае, что Грачев не так скоро вернется…

— Он уже вернулся, Евгений Николаевич! Я только что видела его в очереди к начальнику нашего паспортного стола.