Читать «Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности» онлайн - страница 79
Андрей Леонидович Ястребов
Искусственно созданные драматические перипетии, установка на развлечения не исчерпывают главных приемов. ТВ наследует от книги пафос учительствования, но все же более тяготеет к синтезу, в котором наставничество приправлено необходимой долей развлечения.
Не следует думать, что в подобной эстетической ситуации книга сумела сохранить свой нейтралитет и философскую эмансипированность. ТВ повлияло на книгу в большей степени, чем сама реальность, потому что ТВ за свою небольшую историю в обсуждении печатной мудрости сформировало собственный чрезвычайно доходчивый и крайне привлекательный стиль.
Классика на ТВ – вопрос равно бравурный и болезненный. Любовь телевидения к классике, как правило, подразумевает обильное цитирование книжек, извлечение из них ответов на любую проблему современности. Пушкина-Чехова, Вольтера-Солженицына удобно цитировать: открыл любую страницу – и наткнулся на искомое – духовно интересующее, даже самое произвольное – морально-философское высказывание, которое становится ценным лыком в строку. В каждом исходном произведении обнаруживается достаточно материала для самых грандиозных обобщений, и многозначительных штрихов к любой банальной теме тоже набирается немало.
Сколько ТВ-сюжетов об открытии детских садов, собачьих крематориев завершалось вольтерьянским призывом о нужности возделывать свой сад. Если бы родственники К. Станиславского подали в суд, то отчисления за случайную мысль режиссера («Театр начинается с вешалки»), озвучиваемую ТВ ежедневно по любому поводу, сделали бы их миллионерами.
Классики говорили много и хорошо говорили, но ТВ делает их номинальным источником всех знаний. Ошибочность, ирония и провокационность подобного типа цитирования заключается в том, что на ТВ начинают в ногу маршировать мысли Пушкина, Ницше и Фрейда.
Вырванные из текстов классиков цитаты идеально ложатся на тему любого доклада для «Рождественских встреч» или обсуждения проблемы «помоги сексуальным меньшинствам». Сама по себе цитата хороша, она даже кажется неизменно бодрой и свежей. Печально лишь одно – в этой процедуре неустанного разъятия произведений на удобные цитаты любая этическая категория, моральный императив и сама идея Бога пахнет прозекторской.
На ТВ фрейдистские непубликуемые страсти человека смешиваются с толстовским богоискательством, деконструктивистские теории целуются с не менее пошлыми социологическими концепциями. Зритель утрачивает целостность, становится хаотичным в мысли, затемненным в душе. Ему и боязно, и приятно пребывать в этом темном хаосе.
О независимости ТВ
Преодолевая хаос, ТВ предлагает особый массмедийный жанр – интерактив. Его философские возможности пересматривают сложившуюся систему культурных координат, в которой заданные сюжетом литературные ценности были исторически высоки. В интерактиве царит импровизация. Разворачиваемое перед зрителем действо можно списать на игры случая или волю Божью. При этом интерактив, разрушая границу между зрителем и экраном, создает полную иллюзию зрительского авторства реальности, предлагаемой ТВ.