Читать «Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности» онлайн - страница 53

Отечественная реальность «четвертой власти» на поверку оказалась иной. Перестроечные надежды на СМИ сменились недоверием к любым вертикальным институтам власти, будь то власть политическая или «четвертая».

Эйфория перестройки обернулась экзистенциальной и экономической травмой. Бета-победители в очередной раз оказались морально разочарованными. Будущее, видевшееся таким светлым, как всегда, обмануло. Популяризируемое поколением риторическое клише «в России непредсказуемое прошлое» оказалось актуальным для характеристики будущего бета-победителей. Поколение было обмануто и само обманулось, пришедшие на смену новые «правдорубы» более соответствовали обновленному формату ТВ.

О прерванности символического порядка

Эпоха завершилась, как всегда, без вселенского крика отчаяния, а с тихим всхлипом. Реальность отказала поколению в, казалось бы, очевидно причитающихся привилегиях. Пришло обидное понимание, что статус мудрых стариков не обретается автоматически, он не переходит по наследству, им не награждают. Авторитет у новых поколений надо заработать и, главное, сохранить. Бета-победители частично справились с этой задачей, отчасти заработали. Но на карте времени появились новые поколения, для которых идеалы шестидесятых были сродни справке из учебника «История Древнего мира».

Ощущение прерванности символического порядка преемственности и осознание того, что торжественная процедура передачи лиры потомкам никогда не случится, потому что жанр стариковского совета сегодня не востребован и т. д. – все это обернулся руганью в адрес того, о чем мечталось и что так подло обмануло – демократической власти, политических лидеров, молодежи, ТВ и т. д.

Трагикомический парадокс ситуации заключается в том, что параллельно с фактом ухода поколения бета-победителей Иксы и старшие Игреки затеяли проект идеализации 1960-х годов. Многочисленные ретростилизации в кино, на эстраде стали символическим актом поиска родительской фигуры, которая соответствовала бы представлениям об идеале. Новым поколениям понадобились фигуры совсем не реальных исторических персонажей, а образ молодых самих себя – представителей новых поколений, взятых самими собой в предлагаемых обстоятельствах: «каким бы я был, доведись мне жить 40 лет назад». Суггестивное содержание парадокса этим не исчерпывается. Проект идеализации молодости бета-победителей, усиленный новой эстетикой, осуществляется в соответствии с буквой советской патриархальной модели преемственности поколений.

Не менее очевидной причиной интереса к жанру «реконструкции себя в прошлом» являются ностальгические тенденции беби-бумеров и старших представителей поколения Х; уход из жизни таких значительных личностей, как Аксенов или Ахмадулина, породил всплеск эмоций в Интернете и газетах, прощаясь с ними, люди расстаются с детством и молодостью. При этом основными печальниками стали беби-бумеры, которые совсем недавно иронизировали по поводу отцов. Одно из объяснений данного феномена заключается в том, что очень скоро беби-бумеры станут самым старшим поколением, и уже им предписано выдавать жизненные истины и нести ответственность перед младшими. Они не совсем уверены, достаточно ли у них философской мудрости, чтобы не превратиться в тех, кем стали, точнее, не стали бета-победители для последующих поколений.