Читать «Собрание сочинений. Т.26. Из сборников: «Поход», «Новый поход», «Истина шествует», «Смесь». Письма» онлайн - страница 118

Отчего ты позволила вопить и, наконец, принялась вопить сама, будто оскорбили твою армию, в то время как пламенные патриоты желают лишь уберечь твою честь и достоинство? Ведь сегодня армия — это ты сама: не какой-нибудь военачальник, не офицерство, не иерархия высших чинов, но все твои сыны, готовые постоять за французскую землю. Загляни-ка в свою совесть: неужели ты и впрямь собиралась защищать свое воинство, когда никто и не думал нападать на него? Уж не обуяло ли тебя благоговение перед офицерским палашом? Лично я усматриваю в шумной овации, устроенной якобы оскорбленным военачальникам, возрождение — по всей видимости, бессознательное — буланжизма, от которого ты так и не сумела избавиться. В сущности, в твоих жилах все еще течет не республиканская кровь, твое сердце бьется сильнее, едва ты завидишь султан на офицерском кивере, и стоит явиться королю, как ты уже боготворишь его. Полно, разве тебя волнует армия? Ты хочешь, чтобы ложе с тобой делил генерал. До Дрейфуса ли здесь! И когда депутаты палаты восторженно приветствовали генерала Бийо, я увидел на стене тень палаша. Франция, если ты не поостережешься, тебе грозит диктатура.

И знаешь, что еще тебя ожидает? Объятия церкви. Ты воскрешаешь прошлое с его нетерпимостью и засильем духовенства, против которых сражались самые славные твои сыны и одержали ценою крови и великого напряжения духовных сил окончательную, как им казалось, победу. Нынешняя тактика антисемитов несложна. Тщетно католическая церковь пыталась подчинить народ своему влиянию, создавала рабочие кружки, устраивала бесчисленные паломничества — ей не удалось вернуть себе прежнюю власть над французами, вновь обратить их в лоно церкви. Судьба католичества была предрешена: храмы пустовали, народ утратил веру. Но вот благоприятное стечение обстоятельств помогло заразить народ бешенством антисемитизма: отравленный ядом изуверства, направляемый злой волей, он мечется по улицам с воплем: «Долой евреев! Смерть евреям!» Вот будет победа, если удастся разжечь религиозную войну! Конечно, народ сейчас не верит, но разве не начало воскрешения веры уже сам возврат к средневековой нетерпимости, костры на городских площадях, где будут сжигаться евреи? Наконец-то, найдена отрава; и после того, как народ Франции превратят в свору фанатиков и мучителей, вырвут из его сердца великодушие и уважение к правам человека, завоеванные столь дорогой ценой, бог, несомненно, довершит начатое.

Кое-кто смеет оспаривать существование клерикальной реакции. Но она проникла всюду, она свирепствует в политике, в искусстве, в печати, на улицах! Ныне устраивают травлю евреев, завтра придет черед протестантов, и наступление уже повелось. Республику наводняют реакционеры всех мастей, они воспылали к ней внезапной и страшной любовью, они сжимают ее в своих объятиях, чтобы задушить. Отовсюду раздаются голоса, что из затеи свободы ничего не вышло. И вот когда возникло дело Дрейфуса, все усиливающаяся ненависть к свободе вспыхнула, словно порох от брошенной спички, страсти разгорелись и охватили даже людей, далеких от понимания происходящего. Неужели вы не видите, что на г-на Шерера-Кестнера обрушились с такой яростью именно потому, что он принадлежит поколению, которое верило в свободу, которое сражалось за нее? Теперь некоторые господа пожимают плечами, насмешливо ухмыляются: старикашки, дескать, старомодные чудаки. Поражение старшего поколения нанесло бы смертельный удар делу основателей Республики, делу тех, кто лежит уже в земле, кого пытались утопить в потоках грязи. Эти люди отвергли военщину, отреклись от церкви, — потому и попал ныне в злодеи г-н Шерер-Кестнер, человек необыкновенной, редкостной порядочности. Ну что ж, дайте ему испить до дна чашу унижений и позора, если хотите обесчестить и погубить Республику!