Читать «Зимняя вишня (сборник)» онлайн - страница 65

— Ну ладно, лучше — хуже… — гордость сменилась на лице Пал Палыча беспокойным смущением, и он покашлял. — Зритель тоже разбирается, у кого лучше…

— А я — не зритель? — Катя дернула плечиком и пошла мыть руки.

— Чай на плите, зритель столичный! — крикнул Пал Палыч вслед и, обернувшись к Верещагину, виновато развел руками.

— Что? — тихо спросил он. — Так и нет ничего от Ольги Сергеевны?

— Нет ничего, Пал Палыч.

— Вы ее, я слышал, отговаривали ехать на эти кинопробы — вот она и обиделась, — сказал Пал Палыч. — Мы ведь, артисты, знаете, народ нелегкий, семь ворохов потрохов.

— Ему чего-нибудь попроще бы, а он… — Верещагин улыбнулся, и теперь, при ярком свете в прихожей, стало особенно видно, какая у него добрая, мягкая и усталая улыбка. — Ну… мне пора, номер на выходе.

— Все образуется — помяните мое слово, — Пал Палыч открыл Верещагину дверь. — И только пишите, Виктор Ильич, голубчик, дорогой, поскорее!.. Счетчик-то: тук-тук — стучит!..

Дверь захлопнулась, и Пал Палыч решительно направился на кухню, где Катя, сидя на табуретке, пила чай вприкуску.

— Ты что же это, Катерина? — с упреком спросил он от порога.

— Что? — невинно отозвалась Катя.

— Как — что?.. Кто тебя просил — про Ольгу Сергеевну?

Катя хрустнула сахаром.

— А они разве — муж и жена? И потом — все знают, что они поссорились.

— А тебя это не касается! — сердито крикнул Пал Палыч. Катя как ни в чем не бывало продолжала пить чай, и Пал Палыч молчал некоторое время, глядя на нее с неодобрением. — Злюка вы, Катерина Вадимовна, вся в отца!..

— Я ни в кого, я сама в себя, — независимо ответила Катя, сполоснула чашку и вышла из кухни.

2

Кончилось недлинное северное лето, облетели листья с деревьев.

По вечернему городу, от вокзала, мимо ресторана «Сибирь» со скворчащей неоновой вывеской — шла молодая женщина с чемоданчиком.

Улицы были немноголюдные, застроенные небольшими домами: где — старыми, с палисадниками; где — многоквартирными, новыми, в три этажа, но из всех домов, из открытых по случаю последнего тепла окон веяло одинаково уютно домашними запахами, столь не свойственными улицам большого города, где над всем главенствует запах асфальта и бензина.

Женщина свернула в переулок, почти неосвещенный, отчего окна едва проглядывались сквозь поредевшую зелень; подошла к дому с крыльцом, помедлила — и постучала.

На ступени упала полоса света, и в дверях показалась девочка.

— Здравствуй, Катя, — сказала женщина.

— Ольга Сергеевна? — удивилась Катя. — Вы вернулись?

— А что здесь такого удивительного?.. Пал Палыч дома?

— Дома. — Они вошли в комнату. На столе были разложены учебники, Катя готовила уроки. — Просто все в театре говорили, что вы уже не вернетесь. Вместо вас в «Грозу» Воронову ввели.

— Ты, я вижу, в курсе всех дел? — Светильникова усмехнулась. — Что же еще новенького, веселенького?

Они стояли друг против друга — Светильникова, не раздеваясь, Катя — не садясь за учебники.

— Скоро пьесу Виктора Ильича начнут репетировать, — сказала Катя. — Он Палычу третий акт читал.

— Ну и что Палыч говорит — хорошая пьеса получается?