Читать «Веянье звёздной управы» онлайн - страница 6
Михаил Богачёв
Дом — рента рода, недвижимость!
Мой дом за холмами грудей,
В области светлой твоей.
Примёрзших тел остов, и сквозь
Примёрзших тел остов, и сквозь
Двужильный взлёт костей моста
Продет зависшей птицы мозг,
И здесь реки ей не достать.
Но кровь и кровь, где русла врозь,
Как жизнь и жизнь со смертью в рост.
Здесь платим плоти, в ней устав,
Там устьев высохли уста.
Бредём пределами холмов:
Лиса и лось, и лес, и слов
Следы висят на иглах трав.
Чужие здесь, мы — братья там!
Бежит Эмилья по звездам,
Не тая до утра.
Увядают волна и волна, и глотают
Увядают волна и волна, и глотают
Двуголовый закат, и лежит на песке
Отражённые знаки, и зреет, не тая,
Взгляд, повисший на море и на волоске.
Это плечи, Луной обречённые таять,
Увядают, подвешены на волоске.
Им ни воды, ни воздух, ни звёзды в песке
Не вернут обаянья. Я имя глотаю.
На ладони коровка и на волоске.
Ты по воле стихий до рассвета растаешь,
Словно грудью, приливом прильнёшь, соль глотая,
К животу твоему я прильну на песке
В волосах твоих — рыбы и звезды, и стаи...
На песке отражённый, я небо глотаю.
Плечи выгорбили стан
Плечи выгорбили стан
нежась в струях Алазани
По окалинам стакан
В трещинах от лобызаний
Бочка к вечеру пуста
Загибаясь в рог бараний
Раскрасневшись от стараний
Дуем в задние уста
Монастырских брадобреев
Я смиреннее сейчас
Ливень он утопит нас
Вечер к ночи не добрее
Отдал, больше чем имею
Болевой подходит час
ВЕНОК НА СТАРЫЙ ЗАБЫТЫЙ ХОЛМИК
Когда выльет утро последнее горло,
Кристаллизуется в заочной выси
Покой мощи.
Обёрнутый в одежды сказаний
В жасмин кану.
Заплачет родня чужим горем.
Вечер
Тобой едва прильнёт в спину поздно.
Дышу, но выдох каждый — Имя.
Больше не дразнит улья запах тела,
Нечем длить кровь рода.
Я вмёрз костью времён, кровель
В тебя, на сваях набухли вены.
Обёрнутый тобой мир оправдал смыслы.
Когда выльет утро последнее горло
Когда выльет утро последнее горло,
Сожгу ложе.
Зола вытеснит язык. О тебе голод —
Хрустящая кожица пепла.
Пряничный полдень гремит кварталом,
Где каждый шаг — не ты, и не ты — голос.
Голубь хромает на оба крыла.
Весть он тебе — глухая старуха в окне.
Кто-то сошёл с карниза в мёртвую петлю.
Душно от позднего зноя,
От крыш, под которыми бдит безымянное счастье,
Беспомощнее соцветий теперь,
Жду над изголовьем, когда завязь
Кристаллизуется в заочной выси.
Кристаллизуется в заочной выси
Кристаллизуется в заочной выси
Влага, длящая осень.
Бегут к горизонту трубы,
Флейты, челесты — милые сердцу склянки.
Мир спокоен, уходя из себя.
Пятипалые звери покинули край, заноза
Ушла под кожу
И движется к сердцу — глотнуть крови.
Всё умерло, как приготовилось ждать.
Мухи слетелись на тлеющий воздух и впились
За голод вперёд — в слабое тельце твоих пребываний.
Опустела Земля, но бездонны щедроты твои,
Когда монолитны снега, словно белая радужка страха или
Покой мощи.
Покой мощи
Покой мощи —
Нагое тело.
Дня корма, для кровного бега
Тело одето снегом.
Не умер, но тлею кровом.
Речка и две голубиные лапки
В доме толкуют о снах.
