Читать «Среди лесов» онлайн - страница 3

— Косим. Правда, не развернешься, давно бы пора чистить, — поспешно ответил Спевкин. Он был рад — кончился щекотливый разговор, начиналась хозяйственная беседа, это проще.

— А у Фомина оврага?

— И там косим…

— А береза старая — еще дупло выше роста — до сих пор стоит?

— Я что-то не приметил, должно быть упала.

— Ну, а поле от Татарского Лбища с Игнатовским запахали в одно? Там, помню, шиповника росло — не продерешься, в иное лето, что розовая пана, — все кусты в цветах.

— Поля-то давно запахали, а шиповника и в других местах хватает, такой куст — мусор на земле.

Долго расспрашивал Роднев и, как казалось Спевкину, расспрашивал о пустяках, даже старую колоду, что лежит у Пашкова родника, вспомнил.

— Давненько не бывал, — вздохнул Роднев. — Все на каникулы хотел вырваться, Лобовище посмотреть, да не мог — зимой учился, а летом работал. Всяко приходилось, иногда и из кулька в рогожку перевертываться… А что-то я тебя, Спевкин, не припомню, вроде не жил ты в нашей деревне?

— Ну как же… Вас-то я сразу узнал. Только не с руки первому в знакомцы навязываться. Митька Спевкин, Дмитрия Егоровича сын… Мы не лобовищенские, из Починка мы. Еще Солнышком меня ребята дразнили, рыжий потому что…

— А-а, Солнышко… Обожди, обожди, это не ты Игната Вороненкова на свадьбе переплясал?

— Бывало… многих переплясывал.

— И еще помню — Федот Неспанов тебя в проруби выкупал; ты в его мордах рыбу проверял.

— Не помню… дело-то ребячье…

Оставшись один, Спевкин выдвинул ящик стола, собрал в щепоть рассыпанную махорку, закурил, задумчиво глядя в окно.

Тощая березка нависла над пыльной дорогой, за темными с прозеленью крышами домов — синий лес. Бывал он уже и на Дону, был и на Украине, в Венгрии, на Карпатах, везде есть синие леса, да не те, не лобовищенские…

Пошли по деревне о вернувшемся после долгой отлучки Родневе разговоры да пересуды. Тетке его, Настасье Петровне, некогда было приложить руки к хозяйству, весь день пришлось принимать соседок. Тем, у кого были дочки на выданье, она говорила, что племянник и со старшими обходителен, и учен, одних только книг полон чемодан привез, и уж в колхозе оставаться ему не с руки, такому и при большом начальстве место приготовлено. А тем, у кого дочек на выданье не было, Настасья Петровна жаловалась:

— Ох, матушки мои, ведь не в чужой дом приехал, а к тетке родной… У крыльца приступок весь сгнил, подле баньки плетень завалился; вестимо, без мужика и дом сирота. А он хоть бы гвоздь где вбил. Ушел с утра — и поминай как звали… Нехозяйственный, матушки мои, нехозяйственный!

Василий действительно весь день не появлялся дома, ходил по полям, встречался со знакомыми. Одногодки Василия — кто убит, кто, отвоевав, обжился в чужих краях. А молодежь, вроде Спевкина, какие же ему приятели, — он уходил в армию, а они в свайку играли, за пескарями охотились в Важенке.